Вызов. Эль Кеннеди
и теперь расхаживают вокруг стола для пиво-понга, как пара варваров. Но, должен признать, после того, как мы выиграли матч в плей-оффе [4], я и сам чувствую себя первобытным. Еще две победы, и мы в Замороженной Четверке [5]. Хоть никто и не скажет это вслух из боязни сглазить, но я чувствую, что это наш год.
– Кон, двигай сюда, засранец, – зовет меня Хантер с другого конца комнаты, где они с парнями выстроили ряды рюмок. – Возьми этих двоих олухов с собой.
Мы собираемся вместе с нашими товарищами по команде, краснолицыми и накачанными адреналином. Каждый из нас поднимает рюмку, пока наш капитан, Хантер Дэвенпорт, произносит речь. Ему даже не приходится кричать, потому что минут десять назад музыка заглохла. Я то и дело вижу паникующих девушек из сестринства, снующих вокруг динамиков в гостиной.
Хантер обводит всех взглядом.
– Хочу сказать, что чертовски горжусь. В этом сезоне наша команда показала небывалое упорство. Мы поддерживали друг друга, и каждый выложился на максимум. Еще два матча, парни. Еще два, и мы на охоте. Поэтому повеселитесь сегодня. Давайте оторвемся по полной. А потом вернемся для решающего рывка.
Я до сих пор не могу до конца поверить в реальность происходящего. В то, что моя бунтарская задница попала в школу Лиги плюща, к благовоспитанным сыновьям и дочерям аристократов и отцов-основателей. Даже когда я иду с моими пацанами, самыми близкими и родными мне людьми, не считая мамы, я нет-нет да и оглядываюсь через плечо. Как будто во мне вот-вот раскусят самозванца.
После крика «хоккей Брайара!» мы закидываемся шотами. Баки сглатывает и издает гортанный боевой клич, от которого все пугаются, а потом заливаются смехом.
– Полегче, громила. На арене оторвешься, – говорю я ему.
Баки пофиг. Даром что хорошенечко поднабрался. Баки юн, туп, а сегодня еще и полон сомнительных планов. Он очень осчастливит какую-нибудь юную леди, я уверен.
К слову о леди, они быстро окружают стол для пиво-понга, как только мы возобновляем игру. На этот раз Хантер и его девушка Деми играют против меня и Фостера. И девушка Хантера играет грязно. Она стянула с себя худи и осталась только в тонком белом топе поверх черного бюстгальтера, который она использует в качестве стратегического оружия для того, чтобы тыкать своими сиськами нам в лицо и этим нас отвлекать. И это охрененно работает. Фостер до того ослеплен этим зрелищем, что промахивается мимо стола.
– Мать твою, Деми, – ворчу я, – убери их.
– Кого – их? – Она берется за грудь руками и поднимает ее к самой шее, при этом совсем неубедительно притворяясь невинной.
Шарик Хантера легко приземляется в одном из наших стаканов.
Деми мне подмигивает.
– Жаль, но мне не жаль.
– Если твоя девушка захочет снять свой топ, то я сразу же признаю поражение, – говорит Фостер, пытаясь разозлить Хантера.
И это удается ему слишком легко. Включив режим пещерного человека, Хантер стягивает с себя футболку и надевает ее на Деми, на которой она выглядит как мешковатое платье.
– Глаза
Серия игр на выбывание, в которой участник выбывает после первого проигрыша.
Финал национального чемпионата.