Гиперион. Падение Гипериона. Дэн Симмонс

      – Китс.

      – Джон Китс, – прошептал Печальный Король Билли. – Да-да. – И через мгновение: – Но почему?

      Тогда я рассказал ему все, что знал об этом поэте, жившем в девятнадцатом веке на Старой Земле; о том, как он воспитывался, учился, о его ранней смерти… но в основном о жизни, почти без остатка посвященной тайнам и красоте поэтического творчества.

      Тогда Билли, похоже, заинтересовался, теперь же, судя по всему, этот интерес перешел в одержимость. Взмахнув рукой, он включил проектор, и в воздухе повисла голографическая модель. Чтобы лучше видеть, я отступил назад, шагая сквозь холмы, строения и пасущиеся стада.

      – Смотрите, смотрите! – прошептал мой покровитель. – Это Гиперион. – От волнения он даже заикаться перестал. По комнате, один за другим, поплыли голографические пейзажи: речные и морские порты, хижины в горах… город на холме, весь заставленный статуями, и, словно его продолжение, странные сооружения в соседней долине.

      – Это Гробницы Времени? – спросил я.

      – Совершенно верно. Величайшая из загадок известной нам части Вселенной.

      Я нахмурился: король явно преувеличивал.

      – Полноте, сир, – возразил я. – Нет там ни хера. Они пусты. И были пусты, когда их открыли.

      – Но вокруг них до сих пор существует странное антиэнтропийное поле, – заметил король. – Во Вселенной не так уж много природных феноменов, напрямую связанных со временем как таковым… Разве что сингулярности…

      – Ну, здесь все проще. Должно быть, антиэнтропийное поле – это нечто вроде антикоррозийного покрытия на металле. Гробницы созданы, чтобы существовать вечно, но они пусты. Да и вообще, на кой черт нам лезть в эти технические детали?

      – Дело не в технике, – вздохнул король Билли, и по его лицу поплыли глубокие морщины. – Здесь тайна. Некоторые люди могут творить лишь в необычном месте. А это место – идеальное. Смесь классической утопии и языческой мистерии.

      Я промолчал, пожав плечами.

      Взмахом руки король убрал голограмму.

      – А как ваши с-с-стихи? Улучшились?

      Я скрестил руки на груди и смерил взглядом этого коронованного неряху.

      – Нет, сир.

      – Ваша м-м-муза так и не вернулась?

      Я не ответил. Если бы взгляд мог убить, сегодня вечером нам всем пришлось бы кричать: «Король умер, да здравствует король!»

      – Очень х-х-хорошо, – произнес он, демонстрируя тем самым, что способен быть не только печальным, но и невыносимо самодовольным.

      – Тогда, мой мальчик, п-п-пакуйте чемоданы. Мы отправляемся на Гиперион.