Маршал Сталина. Красный блицкриг «попаданца». Михаил Ланцов
произнес адъютант, сохраняя непроницаемое спокойствие. После чего распахнул дверь кабинета, пропуская маршала внутрь.
Михаил Николаевич шагнул вперед и как будто погрузился в ледяную воду, встретившись глазами с Войцеховским.
– Здравия желанию, – чуть помедлив, произнес маршал.
– Добрый вечер, – ответил генерал, с явным удивлением в голосе и глазах. – Простите меня за бестактность, но что за форма на вас?
– Рабоче-крестьянской Красной Армии, – ответил с довольным видом Тухачевский, поправляя китель. – Две недели назад подписали приказ по наркомату Обороны «о мундирах, личных званиях и знаках отличия», и вот, успел пошить, дабы соответствовать. – Тухачевский понимал, что вызвало такое сильное удивление у Войцеховского, настолько, что тот даже на несколько секунд потерял дар речи. XVIII съезда ВКП (б) позволил незамедлительно провести через СНК и Наркомат Обороны проект возвращения традиционных знаков отличия и званий. Так что теперь Сергей Николаевич с искренним удивлением рассматривал совершенно новую парадную советскую военную форму для начальствующего состава, пошитую с определенным лоском и шиком. А главное – аккуратные и изящные пришивные погоны, которые он ну никак не ожидал увидеть на обмундировании личного состава РККА после всего того, что творилось в Гражданскую войну…
– Золотые погоны… – несколько помедлив, произнес Войцеховский. – Признаться, не верю. Как Советы пошли на это? Вы не разыгрываете меня?
– Никоим образом. Я одним из первых переоделся в эту парадную форму.
– Парадную? Но зачем? – вновь удивился Войцеховский.
– Чтобы уважить вас. Поверьте, за минувшие два года очень многое поменялось в Советском Союзе. И то ли еще будет. Я и сам не всегда верю в то, что времена идеологической одержимости уходят в прошлое, уступая делам возрождения Империи. – Войцеховский вскинул брови, желая возразить, но остановился, потупил взгляд и около минуты думал. После поднял уже более-менее спокойные глаза на Тухачевского и спросил:
– Вы не ответили на мой вопрос.
– На прошедшем в конце прошлого года XVIII съезде ВКП (б) было объявлено, что приоритетной целью всех коммунистов СССР стало строительство крепкого социалистического государства, с максимальным использованием лучших решений из мировой практики. По этой причине руководство Советского Союза решило отойти от уникальной, но не очень удобной системы обозначения воинских званий и вернулось к общеупотребимой мировой практике. Проще говоря, партийный съезд решил прекратить революционное позерство и начать приспосабливать все лучшее, что когда-либо было создано в мире для нужд социалистического хозяйства без комчванства[5] и прочих перегибов.
– Наигрались? – с плохо скрываемой усмешкой, уколол Тухачевского Войцеховский. – Впрочем, признаюсь, форма выглядит отменно.
– Я рад, что смог сделать вам приятно.
– Но вы ведь пришли не только для этого? Что вас привело ко мне?
– Ваша позиция.
Комчванство – в данном контексте «коммунистическое чванство», то есть восприятие всего, не относящегося к коммунизму и являющейся не плодом труда коммунистов как что-то плохое и неполноценное вне зависимости от реального положения вещей.