Тайна жаворонка. Фиона Валпи
и без подобных усилителей. Так что мы стали выбираться в сторону деревни – риск на кого-нибудь наткнуться показался мне меньшим злом, чем риск погрузиться в полное и беспросветное отчаяние.
Мы проходим мимо домиков, и мне приходится отвечать на вопросы местных жителей, которые пропалывают клумбы или подстригают живую изгородь в палисадниках. Дейзи, в отличие от меня, наслаждается их вниманием.
Я киваю и улыбаюсь, стараясь удачно обменяться любезностями. Да, она растёт с каждым днём. Да, спасибо, мы отлично устроились. Да, сегодня просто замечательный день для прогулки.
Я искренне надеюсь, что моя улыбка достаточно убедительна, чтобы спрятать за ней отчаяние одиночества. Я понимаю, что нужно ценить их каждодневные приветствия, но чем дальше, тем сильнее чувствую себя изгоем.
Бриди Макдональд жаждет общения почти всегда. Иногда она возится в саду, но обычно сидит дома и, когда мы проходим мимо, колотит в стекло, чтобы мы подошли, и открывает его, как и сегодня.
– Доброе утро, Лекси. И Дейзи – вы только гляньте на эти розовые щёчки! Какие вы молодцы, что дышите свежим воздухом. Детишкам куда лучше тут, чем в городе, да, Дейзи? Я как раз хотела сходить за молоком, так что составлю вам компанию. Сейчас, подождите, только сумочку возьму.
Я тихо вздыхаю, понимая, что путь будет долгим, потому что ей нужно задать мне множество вопросов обо всём на свете, от состояния домика смотрителя до того, где отец Дейзи (у Бриди Макдональд нет ни малейшего представления о личных границах). Я понимаю и то, что эта пытка будет то и дело прерываться, потому что, стоит ей встретить ещё кого-нибудь, начнется долгий обмен местными новостями. Вы слышали, Марджори на следующей неделе оперируют? Да ужас, как затянули. И как назло, в Пулу дорогу чинят. Будут пробки, так что, если туда собрались, рассчитайте время как следует. Неужто Йен спустил лодку на воду? И сегодня уже уплыл? За гребешками, нет? Скажите, если наловит, я возьму штучек шесть. Вы же знаете Лекси Гордон, верно? Да, она вернулась домой – наконец-то на своём месте. А это малютка Дейзи – ну разве она не прелесть?
В том, как Бриди всё это говорит, есть что-то собственническое. Я чувствую, как слегка ощетиниваюсь, и напоминаю себе, что она была одной из самых старых маминых подруг, душой компании. Это нормально, и она ничего плохого не имеет в виду. Но всё же, несмотря на мою ответную улыбку, я внутренне отгораживаюсь стеной, за которую никому нет хода.
Мы идем дальше по дороге, ведущей к заливу.
– Так что, Лекси, скоро к вам приедет папа Дейзи?
– Нет, – отвечаю я. – У него в Лондоне много работы.
Уж хоть это я могу сказать честно.
– Ох, как жалко. Вы, конечно, без него скучаете.
Её взгляд вновь притягивают пальцы моей левой руки, на которых нет ни одного кольца, ни помолвочного, ни обручального. Я решаю прояснить ситуацию. По крайней мере, так я положу конец расспросам Бриди.
– Если честно, мы больше не вместе. Оказалось, что он не готов к семье. Мы расстались ещё до того, как родилась Дейзи.
Какое-то