Гражданка дальше ручья. Букаракис
что ты вспомнил про эти галстуки. Это важно для нашего спектакля. Мы берём тебя выступать. Только вот боюсь я, что…
Я знал, чего так боялась завуч Танищева. И знал, почему физрук вытер пот с самых укромных уголков лба. Уж он-то понимал, что в таком состоянии я мог быть опасен. Остальные засобирали вещи, стараясь на меня не глядеть, а спина учительница алгебры Цыцы задёргалась нервным смехом.
Завуч постучала по столу карандашом и призвала к вниманию.
– Не разбегаемся! Вторым отделением – «Старенький зонтик». Первым – блокадный концерт. И смотрите! Чтобы у меня это самое! Чтобы завтра было всё как в блокаду!
Это значит, что меня взяли на старенький зонтик вместо пятиклассника Горева. Он сошел с ума из-за ошибки в слове «восемь», написав его с двумя «в».
Выйдя в коридор, я злорадно захохотал. Будет вам старенький зонтик. Будет вам всё как в блокаду!
Опасный камчадал
Господи! И ведь так всё шикарно… как в бочке с мёдом… но ведь ни в одной, даже самой продвинутой школе не удаётся обойтись без этой.... Капли дёгтя! Откуда она берется, никто толком не знает.
Пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь кисею наспех сшитых кулис, мы настороженно слушали, как нам аплодируют. Может не нам? А уж аплодировали так, будто не блокада была, а, не знаю – сразу же День Победы.
Пионервожатые Лиза и Каля стояли взмыленные; cценарий блокадного спектакля принадлежал им. Блокада виделась Лизе и Кале вытянутой от Ленинграда до Камчатки. Народы СССР шли на неё гуськом как на партконференцию. Многочисленные национальности перемешались ещё в самом начале. Вместо пятнадцати союзных республик на сцену выползло не менее двадцати. Почему они стали похожи на диковинные инопланетные расы? И ведь ещё даже до девятого мая не дошло….
Во втором отделении должен был появиться живой блокадник. Каля и Лиза называли его «вишенкой». Он должен был бороздить космическое пространство в морском батискафе. Моей же задачей было спеть «Старенький зонтик», но – внимание! – не когда захочу, а по Калиному взмаху (отмашка должна была поступить в самом конце).
Я решил не мозолить глаза лишний раз и удобно устроился в кресле с помидором в руке.
Блокадник, хоть и должен был появиться лишь во втором отделении, успел изрядно достать меня в первом. На картонный морской батискаф он смотрел так, будто собрался тварей морских подчинять. А на задник с русалками – будто не мог жить без моря.
Актёрам быстро надоедало кривляться под музыку. Не успев выйти на сцену, они уже начинали движение в сторону кулис. Там их ловили Лиза и Каля. Пионервожатые давали дезертирам по шее и выталкивали обратно. Актёры пытались с ними заигрывать, но безуспешно – Лиза была беременна, а Каля ревела.
Скоро из народов СССР на сцене осталось двое: грузин и чудовище, которого зачем-то назвали «старым камчадалом». Никто точно не знал, как выглядит «старый камчадал». На всякий случай, его наградили тремя глазами, усами-антеннами и виноградной лозой из спектакля по мифам древней