За серым окном. Андрей Караичев
отправиться в деревню родителей, затем в любимый Водопьяновск.
Игорь не осмелился поведать про свои намерения Вере. Врать, – «Поеду на недельку», – и не вернуться, не хотел, получилось бы тогда – он ничем не лучше Власовой. Как часто случается, выход отыскался сам собой, правда, очень печальный… умер отец.
С горя сержант запаса напился крепко, пустил скупую, мужскую слезу и, честно всё сказал сожительнице, сразу же схватив заранее собранный рюкзак: не хотел видеть её истерик. Подло, зато честно, лучше так, чем женщина бы ждала его, ждала, а он не вернулся.
Похороны бати Игорь помнил смутно, находился в прострации. В мыслях отпечаталось: лёгкий весенний дождь, сильные раскаты грома и линии молний на горизонте, эхо стука молотка, заколачивающего крышку… удары кусков земли о гроб.
На поминках подрался со старшим братом, точнее – дал тому раз в морду, конфликт и закончился. Наказал близкого за дело: Саша возмущался шёпотом, который слышали все находящиеся за траурным столом, мол, – «Зачем потребовалось переться в эту глушь? Отца не вернуть, а дома дел столько, деньги теряем!» Позже Сирота выяснил – это жена заставила брата приехать на похороны, она сама детдомовская, знала цену родителям, хотя никогда своих не видела – парадокс.
Афганец не мог взять в толк: десять лет назад жили советские граждане нормально, по-людски, каждый человек человеку – товарищ, друг и родственник. Теперь? Только ввёл «Пятнистый» кооперацию, половина народа с ума сошло, в голове одни деньги, деньги – деньги! Плюс импортное барахло, жрачка. – «Куда катится мир?» – думал сержант и догадывался: самое страшное впереди.
Сноха уговаривала свекровь поехать с ними в Ленинград, та наотрез отказалась. Игорь погостил до «сорока дней» с матерью, после распрощавшись, отправился в родной Водопьяновск. Когда работал на севере, встречал там земляка, от него узнал – в их городе появилась группа афганцев, ребята серьёзные, с «благими» намерениями. Сиротин твёрдо решил: по прибытии на малую родину, сперва обосноваться (найти жильё) там и податься к соратникам по службе, свои в беде не бросят.
Сержант быстро нашёл квартиру: арендовал у бывшей соседки, недалеко от дома, где вырос, в том же, Пролетарском районе. Пожилая хозяйка, вручая связку ключей Сиротину, предупредила, – «Стануть спрашивать, гутарь, шо ты мой племянник из Калининграду».
«Илюша» с ностальгической грустью отправился в хозяйственный магазин, приобрёл товары первой необходимости, далее купил еды в продуктовом.
Вечером дома сделалось чересчур уныло: отвык, оставаться надолго в одиночестве, раньше хоть с Верой имелась возможность поговорить, с соседями по общежитию, сейчас… от тишины противно звенело в ушах. Обрадовался бы любому собеседнику, пусть им оказался пьяный, скандальный сосед, курящий на лестничной клетке, чей бы дым навязчиво тянул в квартиру.
Игорь