Портрет неизвестной. Часть1. Наталья Федоровна Кошаева
если бы обнаружилось, что мы в компании с барышней. А так все не так уж и плохо. Завтра утром придется выслушать очередные нравоучения от профессора и все.
– Давайте уже уйдем от сюда в более спокойное место, – предложил Мирон – а то сейчас еще и профессор Шлезингер подойдет.
И молодые люди спешно двинулись вперед и вышли во внутренний круглый двор, Лиза помнила, что не так давно в центре двора поставили памятник графу Шувалову и разбили цветники, а сейчас весь двор был заставлен штабелями дров. Между ними были протоптаны дорожки, по одной из них Иван уверенно вел притихшую и озирающуюся кругом Лизу.
Все было узнаваемо, фасады круглого двора, окна, двери, но все равно Лизе чего-то не хватало. Может быть, ни одно окошко не светилось ярким электрическим светом? А чего-то было наоборот в избытке. В Лизино время не топили печи дровами, и не требовалось хранить их в таком количестве. А раз есть дрова, значит печи должны топиться. Лиза подняла глаза и увидела, что из труб на крыше поднимаются в воздух столбы дыма, подтверждая, что печи топятся. Никакого центрального водяного отопления.
– Эх, – прошептала про себя Лиза, – это точно не мое время.
Наконец они миновали круглый двор и вошли в следующую подворотню, там Иван открыл неприметную дверь, ведущую на лестницу, по которой они поднялись на третий этаж. Дальше по такому знакомому коридору, до двери, за которой как помнил Лиза были маленькие мастерские на одного человека. В Лизино время в этих мастерских обитали студенты-дипломники. Эти «норки» так и называли – дипломные мастерские. И вот к одной из таких «норок» они и подошли.
Глава 4.
Лиза вспомнила, что один из ее приятелей, будучи дипломником, как раз занимал подобную мастерскую, и она частенько у него бывала. Даже помогала ему. Он поручил ей вычерчивать генеральный план на большом планшете. Она и еще пара «помоганцев» засиживались с ним до ночи, перекидываясь между собой шутками, да слушая старенький радиоприемник, настроенный на одну волну, передающую исключительно тяжелый рок. Дипломник утверждал, что именно тяжелый рок настраивает «ментальную атмосферу» в мастерской. Из памяти выплыла четкая картинка. Все пространство небольшой комнаты занимали громоздкие рабочие столы, на которых стояли планшеты с дипломным проектом, несколько облезлых табуреток, ворох эскизов и калек, развешанных по стенам. На гвоздиках же болтались: стирательная резинка на веревочке, чтобы одевать на шею, огромные угольники под 60° и под 45° и кусок мыла, тоже на веревке, чтобы оно хорошо сохло, а не раскисало. В уголке притулился, на отдельной табуретке, электрический чайник, пара чашек из которых свешивались замызганные нитки засохших чайных пакетиков. Поскольку этот приятель в мастерской жил целый год, у стенки за столами пряталась собранная раскладушка. Он частенько ночевал тут же, около своего проекта. А под конец и вовсе перебирался в мастерскую жить, и творческий интерьер мастерской дополнился веревочкой, на которой сушились выстиранные носки. Что и говорить – веселое было время. Лиза внутренне горько улыбнулась.