Охотник на ведьм. Макс Сек
не уверена, дошло ли сообщение до центра, но мы должны закрыть перекрестки, ведущие к мостам Кулосаари. Быстро, – Джессика слышала напряжение в собственном голосе.
– Что там происходит?
– Я иду по следу убийцы…
– Кто с вами?
– Никого.
– Джессика!
– Он прошел этим путем всего минуту назад… Я должна посмотреть, если… черт, подожди…
Сунув телефон в карман пальто, Джессика снова обхватила «Глок» обеими руками. На секунду ей показалось, что она видит человека, лежащего на земле. Но белый комбинезон, дрожащий на ветру, был пуст, как надувной «мишленовский человек», которого пронзили кинжалом. Одна нога трепетала на ветру, как бы указывая направление, в котором ее владелец, по всей вероятности, продолжил свой путь. Джессика оглянулась и увидела Халлвика, притаившегося между машинами в сотне метров от нее. Она засунула пальцы в рот и засвистела, чтобы привлечь его внимание.
– Лассе! Убедитесь, что никто не тронет этого! – Сначала Джессика не была уверена, услышал ли он ее крик из-за встречного ветра, но он встал и поспешил к ней. Джессика продолжила идти по дороге, обдумывая свой следующий шаг, когда она обратила внимание, что сирены становятся все громче. Какой-то неосязаемый инстинкт подсказал ей остановиться и осознать печальную правду. Они его не поймают. Только не сегодня. Она глубоко вздохнула и почувствовала боль в легких. Затем она снова засунула руку в карман пальто.
– Эрн?
– Черт побери, Джессика! Я уже начал думать…
– Эрн, я облажалась. – Она слышала голос своего босса, но разум ее уже запрыгнул на крутящуюся карусель, не давая новым мыслям запрыгнуть в середине поездки. Человек, сотворивший безумную улыбку на безжизненном лице Марии Копонен, возможно, наблюдал за ними сейчас из темноты. Его нигде не видно. И все же он есть.
7
Старший инспектор Эрн Миксон уже больше двух недель страдал ужасным гриппом, но даже при этом характерный запах салона его машины – в котором сплетались ароматы марципана, потертой кожи и сожженного сцепления – проникал в его ноздри. Эрн услышал звуковой сигнал и вытащил из-под мышки цифровой термометр… 37,4. На 0,3 градуса выше, чем было, когда он садился в машину в Пасиле. Эрн посмотрел на часы, поискал в кармане записную книжку и записал показания на свободном месте. Толстая тетрадь служила ему долгие годы, и теперь она была на последнем издыхании.
Эрн вздрогнул, когда пассажирская дверь его старой машины открылась. К нему села черноволосая тридцатитрехлетняя женщина, угловатость ее красивых черт была подчеркнута каменным выражением лица и тусклым освещением. Какое-то мгновение они смотрели прямо перед собой, где в сотне метров от дома стояла дюжина машин. Полицейский фургон, стоявший рядом, был припаркован поперек улицы, а надпись подчеркнута бело-голубой лентой оцепления полиции Хельсинки.
– Цирк прибыл в Кулосаари, – наконец проговорил Эрн, засовывая блокнот обратно в нагрудный карман. Он вынул из фольги кусочек никотиновой жвачки и положил в рот.