Chemia ogólna i nieorganiczna. Pierwiastki i związki chemiczne. Surowce i produkty nieorganiczne. Obliczenia chemiczne i problemy. Группа авторов
Читайте!
– Айх, – сызнова забормотал нечаянный псаломщик едва посильную гортани тарабарщину. – Хн-н… Н-н-н!! – Анастасиев нож чиркнул у сердца, будто рассёк невидную струну.
– Хн-н… – повторил вконец ошалевший Георгий.
– Погодите, – старик выставил ладонь и опять внимательно прислушался. Георгий тоже напряг слух, но в гробовой тишине лавки раздавались лишь удары дождя о стекло и громыхание близкого водостока.
– Немедленно в парадную, – скомандовал Анастасий и первым ринулся к двери.
Замок щёлкнул за их спинами, бескрайний ливень снова обрушился на затылок и плечи. Парадная, как и в тот раз, дохнула сыростью и ещё чем-то гадким. Блеклые лампы еле освещали пролёты. Дверь тридцать восьмой квартиры, заклеенная гербовой бумажкой, поддалась так же легко, как и вход в скупку Крестовского, и так же просто послушалась старца могильная темень передней.
В комнате, где недавно ещё лежал бездыханный Долгов и валялись осколки сушёной глины, Анастасий бегло склонился над ковром, откинул его, шагнул в угол, тут же вернулся и вперил глаза в треснувшее зеркало на противоположной стене.
– А вот это скверно, – констатировал он и тотчас принялся чертить на стенах, дверях и полу своим мелом, время от времени обводя рисунок обоюдоострым лезвием. Георгий молча за старцем наблюдал. Затем была потребована его промокшая накидка, которой ловко занавесили зеркальную раму.
– Так, – изрёк Анастасий, устроивши в середине залы круг из обведённой ножом и присыпанной порошком меловой линии. – Становитесь ровно в центр и ждите, Георгий Игоревич. И даже не помышляйте сдвинуться!
Одуревший этнограф замер изваянием.
Рев дождя за окном начал понемногу стихать. Старец выудил откуда-то короткую свечу, запалил её и пустился бормотать, поигрывая у пламени то мелом, то горсткой своего сыпучего зелья, затем швырнул щепоть наговорённого в прихожую, сказал ещё что-то, фитиль задул и удобно расположился, усевшись по-турецки с правого боку от Георгия.
Некоторое время ничего явного не происходило. Затем вдруг заскрежетало за спиной, и громко ударили массивные напольные часы. Кровь настолько прилила к горлу, что Георгий от неожиданности чуть не подавился собственным нёбом. Когда первый испуг прошёл и возможность видеть и слышать постепенно вернулись, стало заметно, что уголки башенок на резной мебели, верхи подсвечников, пробки графинов – всё светится, будто гнилушки в чащобе. Одновременно с этим скрипнули половицы в коридоре, по воздуху прошла дрожь.
Тени из углов принялись сползаться к открытому дверному проёму, сливаться вместе, и вдруг неясная фигура втекла в комнату, пристав у стены и корчась, словно ртуть. Свечение усилилось, и чем заметнее оно делалось, тем глубже и гуще становился теневой силуэт. Был это человек или зверь, понять не удавалось. Тень осторожно двинулась вперёд, побежала по границе окружности и забрала скрывшихся за ней в глухое кольцо. Комната исчезла. С четырёх сторон была лишь неодолимая, бесконечная