Chemia ogólna i nieorganiczna. Pierwiastki i związki chemiczne. Surowce i produkty nieorganiczne. Obliczenia chemiczne i problemy. Группа авторов
вмяли в стену навсегда, и электрический колокольчик едва не охрип от собственных трелей. За порогом оказался хмурый мужик – дабы снять показания счётчика. На вопрос, почему это так необходимо именно в восемь утра, пришедший объяснил, что «днём вас, чертей свинячьих, никогда не застанешь, а платить честно – оно никто не торопится. А из государства хищают!»
Показания записывались крайне неспешно, и коридор незваный гость ухитрился истоптать сплошь, без единой вакансии. Георгий было уже хотел приспособить визитёра к какой ни на есть пользе, отыскав через него стекольщика, но это оказалось нельзя, потому «стекольщики – они в ЖЭКе, а мы от энергосбыта тут, нам стёкла без надобности. Но в ЖЭК лучше идти сейчас, а то разойдутся все, и вообще никого не найдёшь».
Несчастный Георгий, нацепив что-то первое попавшее под руку, отправился в жилконтору, однако свободных стекольщиков не сыскалось; может, завтра или на недельке. Тогда был отловлен праздно шатающийся сантехник, снабжён деньгой и уполномочен найти стекольщика немедленно. Сантехник дело справил отлично, и через полчаса обещанный специалист созерцал уже пробоину в георгиевской спальне.
– Тут особое стекло нужно, широкое, у нас сейчас таких нет, – заключил, наконец, специалист, распространяя вокруг себя ядрёный аромат перегара и носков. – Если только где-то покупать…
Покупал и приносил стекло работяга несусветно долго, по дороге явно добрав градуса и подрастеряв координацию. Словом, часам к трём окно починили, а вот квартира требовала тотального мытья. Взвыв от бессильной ярости, Георгий взялся уже за вёдра и тряпки, когда зазвонил телефон. То, что на другом конце провода оказался не кто-нибудь, а полузабытый коллега Гамадиев, даже не удивило.
– Приветствую! – жизнерадостно заявил Марат. – Признал, нет?
– Да как же тебя не признать, старина, – честно ответил Георгий, стаскивая с рук резиновые перчатки. – Просто ведь нынче ночью с тобой виделись!
Последнее заявление собеседник, вестимо, понял неотчётливо, но переспрашивать не стал. – И как житьё?
– Хвала богам, Зарыпыч, держусь. Ты ведь, верно, не о путях мироздания поговорить хотел, о них по телефону рассуждать странно. Рассказывай давай, отчего я тебе припомнился?
На том конце провода глубоко вздохнули. – Нечуткий ты какой-то, Егор, неделикатный, – изрек Гамадиев. – Коль однокашник звонит, мог бы и о путях мироздания потрендеть, и не развалился бы, дубина. Не так уж часто мы в последнее время виделись…
– Не так уж, не так уж, – подтвердил Георгий. – Раза три за пять лет. Поэтому и говорю: экономь слёзы для встречи, Зарыпыч! А сейчас выкладывай, чего хотел.
– Ладно, – просто согласился Гамадиев. – Тогда сразу вопрос: ты керамикой ещё продолжаешь заниматься?
– Чего? – интересно вот, ослышался он или Марат с Терлицким вдруг впряглись в одну телегу. – Чего керамикой?
– Не валяй Ваньку, Егорка, ты же блестящий был знаток, я-то помню, – совершенно серьёзно ответил Гамадиев. Понятно, значит, не ослышался. – Ты действительно