Лук на подоконнике и верба под столом. Татьяна Анатольевна Минченко
В пустыне народилось множество юных черепашек, которых мама и предполагала насобирать, наподобие грибов в лесу. Обнаружив их пасущимися в траве, мама устремилась к ним. Но к великому её изумлению юные создания кинулись врассыпную с резвостью зайцев. Задача сильно усложнилась, и чтобы выполнить обещание, ей пришлось побегать за добычей, едва не опоздав на самолёт.
Но на этом приключение не закончилось. Набрав нужное количество пресмыкающихся, мама села в самолёт и от усталости тут же заснула. Проснулась она от нездорового ёрзанья и шумного ропота граждан. Оказалось, что повешенная на впереди стоящее кресло авоська с пленницами соскочила на пол и все черепашки расползлись по салону. Маме не оставалось ничего другого, как начать охоту заново. Вновь собранная в авоську живность оказалась у нас дома. Девять черепашек благополучно нашли хозяев, а одну выклянчила я, и бедолага поселилась у нас в коробке размером с небольшой аквариум.
Теперь я представляю, каково ей было после степных просторов оказаться в нашем узилище. Тогда же радость обладания живым чудом парализовала мои эмпатические способности. Я, конечно, пыталась скрасить ей жизнь, принося с бульвара свежую траву и выгуливая её на газоне под нашим огромным тополем. Но живость характера моей подопечной и ее желание вести ночной образ жизни превратили наше совместное проживание в обоюдный кошмар. Рабыня коробки неистово скреблась в ней все ночи напролёт. Единственным выходом было выставлять её на ночь в коридор. Вскорости начались летние каникулы, и черепашка переехала к кому-то из маминых знакомых. Судьба явно не благоволила ей, так как зимой мы узнали, что, живя в новой семье без клетки, она заползла погреться за батарею и осталась там навсегда. Хозяева не сразу обнаружили пропажу, а когда спохватились, было уже поздно.
Сейчас всё моё существо вопиет против человеческого маразма – приручать и мучить диких животных ради собственного эгоизма. И сердце моё каждый раз сжимается, когда я вижу триумф этого идиотизма.
СОБАКА ТОШКА
Оптимистический пример слияния человека с животным с самого детства мне демонстрировали, как ни странно, две наши хабалистые соседки – мама Нина и доча Наташа. Несмотря на то, что их подопечный терьер по имени Тошка, размером с большую муху, всё время выказывал признаки «не жильца на этом свете», он был трогательно любим и заласкан ими.
Миниатюрное создание с мягкими, как бархотка, ушами постоянно дрожало всем телом. Его вечно слезящиеся глаза казались единственным доказательством его присутствия в этом мире, настолько всепоглощающе они заявляли о себе. Это были две непознанные планеты, безнадёжно тщившиеся описать свои бездны на никому не ведомом языке. С тех пор я опасаюсь смотреть в собачьи глаза, заранее отступая от этих затягивающих внутрь омутов.
Безупречная деликатность Тошки выдавала его даже не собачью, а какую-то эльфийскую природу. Он вообще походил на заколдованного балетного принца, настолько изящной и лёгкой была