Гипнотизм и психология общения. Петр Зорин
и ветреным. Не посмотрев на градусник, я вышел из дому легко одетым и пока дошел до работы, продрог до посинения. И, как видите, теперь у меня насморк, и я говорю в нос, как француз». Здесь преимущественно визуальная система общения, и если вы в ответ скажете: «Да, я вижу, что вы сегодня неважно выглядите…», – то этим самым вы войдете с ним в контакт в одной системе восприятия и ваш клиент или собеседник будет очень доволен общением с вами. Но если вы скажете: «Я чувствую, как вам сегодня плохо» или: «Я понимаю, как вы вчера продрогли и наверное долго не могли согреться», – то у вашего собеседника возникнет ощущение, что между вами существует какой-то барьер, какое-то недопонимание. И это будет связано с тем, что вы общались с ним в кинестетической системе. Внушение состояния гипнотического транса человеку в неадекватной для него системе может свести на нет все ваши усилия. Это одна из причин низкой гипнабельности некоторых людей. В этом случае другой гипнолог, случайно войдя в контакт с этим человеком в адекватной для него системе восприятия, может оказаться более успешным в своей работе.
Практически всегда, когда мы делаем другому человеку какое-либо внушение, мы тем самым переносим информацию и отношение к ней из одного отдела его памяти в другой или же намеренно делаем запись в каком-то конкретном месте хранилища его памяти.
Внушение
Прежде чем говорить о внушении, необходимо произвести дифференциацию этого способа воздействия на человека и других влияний, которые он постоянно испытывает как извне, так и изнутри.
Любое влияние на человека обязательно содержит в себе элементы насилия (закрепощения), которые в значительной степени формирует человека таким, какой он есть. (Под насилием здесь понимается любое принуждение в любой форме, как внешнее, так и внутреннее, направленное на изменение состояния человека или его деятельности). С первого дня жизни оно втискивает его в узкое пространство «прокрустовой» тропы, по которой он идет почти никуда не сворачивая до самого ее конца, до могилы.
Постоянное «одергивание» ребенка его родителями в лучшем случае происходит с целью научить его правильному поведению, а часто вызывается просто тем, что ребенок стесняет их «свободу» и уже этим виноват перед ними. Потом, когда «задерганный» ребенок начинает что-то понимать, к прямому насилию добавляется косвенное – моральное, чаще всего основанное на эксплуатации чувств ребенка к родителям: «Если ты любишь меня, то сделаешь это» или же «…не будешь делать это». Или того хуже: «Ты не должен это делать, потому что у мамы тогда будет болеть голова» или «…тогда мама будет плакать». «Еще ложечку съешь за бабушку, за маму, за папу» – и т. д. и т. п.
Позже к насилию в семье присоединяется насилие со стороны улицы и школы, насилие более жесткое, иногда беспощадное. Обучение в школе чаще всего проходит на фоне: «Ты должен…»... «Двойка!»… «Завтра без родителей в школу не приходи!» Нередко к такого рода насилию