Автостопом по Галактике. А вот еще…. Йон Колфер

      – Гм, – пробормотал Форд, почесывая воздух в том месте, где отказывался находиться его подбородок. – Это немного странно.

      – Сам вижу, – согласился Артур. – Может, система исчисления изменилась? Прошло ведь не больше двух-трех секунд.

      – Ну, если изменилась система исчисления, может, даже и меньше.

      На экранах снова появилась птица, только теперь ее изображение то и дело покрывалось рябью и полосами помех.

      – Прошу прошения. Все эти споры окончательно истощили мои батареи. Негативная энергия.

      И Мод. II исчезла, а вместе с ней и комната с безмятежно-небесными поверхностями. Артур, Триллиан, Рэндом и Форд сидели на лестнице, ведущей к мужскому туалету модного (ну, до самого недавнего времени) «Бета-клуба» Ставро Мюллера, а воспоминания об их виртуальных жизнях таяли, как туман под ярким солнцем.

      Вот она, реальность, догадался Артур. Как это я так поверил в этот чертов пляж? Как он вообще мог показаться мне настоящим, если никто ни разу не попытался меня там убить?

      Воздух наполнился визгом, какофонией грохота и скрежета рушащейся цивилизации, жужжанием и шипением грибулонских лучей смерти, а также писком миллионов покидающих город крыс. Кстати, последний четверо наших героев понимали благодаря универсальным переводчикам «рыбка-вавилонка», имплантированным в их ушные отверстия.

      – Я предсказывала это по собачьим потрохам, – возмущалась старая крыса-матрона по имени Одри. – Конец расы двуногих от зеленого света из космоса. Так ведь ни одна сволочь не послушала. Ни одна.

      – Ой, мама, да что вы такое говорите? – хихикнул ее восемнадцатый сын Корнелиус. – Вы говорили, дорогу нам перейдет темный чужак.

      – Вот они самые и есть – те, что пускают эти лучи смерти. А как ты их еще назовешь?

      Корнелиус передернул усами, что у крыс равнозначно закатыванию глаз.

      – Можно интерпретировать так, а можно иначе. Конкретнее надо говорить, мама. Неудобно – люди смеются.

      – Не учи родную мать! – буркнула Одри и нырнула в водосточную трубу.

      Остальные крысы говорили что-то вроде:

      – О, нет!

      Или:

      – О, Муродьюм! (отец всех крысиных богов)

      Или:

      – Ёкалэмэнэ! Надо же – темный чужак!

      Артур Дент сидел на ступенях в самом центре хаоса и ощущал какой-то странный покой. Ему ничего не оставалось, как радоваться тому, что он любил когда-то, что его тоже любили. Умирать оказалось круто. Нет, правда, КРУТО. Правда, не так круто, как ему казалось когда-то.

      У подножия лестницы Триллиан и Триша Мак-Миллан разом утешали хнычущую Рэндом.

      Чтоб ее, чертову плюральную зону, думал Артур. Ты улетаешь с одной Земли, а возвращаешься на другую. Та Земля, которую я покинул, уничтожена, а вернулся я на ту, где Триша Мак-Миллан никогда не улетала в космос с Зафодом Библброксом. Ах, сколько разных вероятностей было у моей родной планеты… Сколько разного я мог бы повидать на другой Земле, чуть дальше по вероятностной оси… Я мог бы, например, приготовить