Падение СССР. Что стало с бывшими союзными республиками. Томас Фогель
в университетах стран, находящихся за пределами «железного занавеса», можно было изучать такую академическую дисциплину, как советология. Кондолиза Райс, госсекретарь в администрации американского президента Джорджа У. Буша, в период с 2005 по 2009 год была одним из таких советологов. В наше время приверженцы этой школы продолжают котироваться среди политиков и дипломатов США и все еще переносят старый образ врага на новую Россию. К таким людям относится и Джон Маккейн, в 2008 году проигравший Бараку Обаме выборы на пост президента США. Как минимум начиная с украинского кризиса влиятельный американский сенатор является для россиян воплощением американских противников России. Занимавший в 2014–2017 годах должность посла США в Москве Джон Теффт также воспринимался в качестве сторонника жесткой политики по отношению к России.
В Западной Германии в ведомстве Федерального министерства внутренних дел даже существовал Институт советологии[17]. После 1991 года советологи с их косными идеологическими взглядами нередко способствовали изображению России в черно-белых тонах, как это было принято во времена холодной войны, тогда как дифференцированный подход лишь очень медленно уступал место привычным стереотипам.
Новые государства появились на политической карте мира словно из ниоткуда. Их «мать» – советская страна – так долго была изолирована от остального мира, что для многих из нас (людей, живших за пределами «железного занавеса») весь Советский Союз был «русским». Многообразие огромной империи, которое проявилось после ее распада, стало очевидным лишь со временем. Большинство постсоветских республик до сих пор не относятся к числу предпочтительных мест для отдыха и путешествий, и иностранные туристы часто удивляются тому, что в Азербайджане, Туркменистане или Узбекистане не говорят на русском языке. Некоторое время назад мы вместе с двумя англичанами и двумя чеченцами ехали в лифте одного из московских отелей. Чеченцы – на вид типичные кавказцы с темными глазами и черными волосами – разговаривали друг с другом. Когда на своем этаже они вышли из лифта, а мы с англичанами поехали дальше вниз, один из них сказал другому: «Все русские выглядят как-то одинаково».
Советский Союз был изолированной страной. Тем двум англичанам было тяжело отличить русских от чеченцев: большинство иностранцев, путешествующих по постсоветским республикам, приходят в замешательство, прежде всего от многообразия языков. На всей территории бывшего СССР говорят более чем на 200 языках, из них только в России – на 130[18]. Тем не менее русский язык все еще связывает все страны бывшего Союза, даже если его влияние в отдельных государствах ввиду языковой политики в значительной мере пошло на спад. На Украине и в Беларуси по сей день можно без проблем объясняться на русском языке, в России это вовсе само собой разумеющийся факт. Так или иначе, три славянских языка – русский, белорусский и украинский – схожи, и люди в значительной степени понимают друг друга. Поэтому
Федеральный институт по изучению марксизма-ленинизма (Институт советологии) был переименован в 1966 году в Федеральный институт восточных и международных исследований (BIOst). Институт находится в г. Кёльн. В 2000 году институт был расформирован, а его бывшие сотрудники стали сотрудниками Фонда науки и политики (SWP).
Ср.: Организация «Gesellschaft für bedrohte Völker» (в соавторстве): Исчезающие языки. Отчет по правам человека, номер 63, март 2010 года, стр. 45 и далее.