Когда завтра настанет вновь. Евгения Сафонова
танцующих фей.
Впрочем, этот лес с его появлением точно стал капельку более волшебным.
– Кино или океанариум? – спрашивает она, когда пакет и бутылка возвращаются в рюкзак опустевшими.
– Мне неведомо и то, и другое. – Сид отряхивает тонкопалые руки от крошек. – На ваш выбор.
– Значит, кино. – Девушка поднимается с земли расправленной пружиной за миг до того, как он делает то же – куда более плавно, куда менее нервно. – Надеюсь, если диснеевские мультфильмы понятны детям, тебе тоже подойдут. Идём.
На сей раз они покидают лес рука об руку. И только старые буки, не раз видевшие начало подобных сказок, шепчут им вслед, напоминая, что и у самых красивых сказок может быть печальный конец, – лишь затем, чтобы их в который раз никто не услышал.
Эш остановился в городке под названием Мулен, на одной из центральных улиц, рядом со светлым кирпичным зданием, украшенным неоновой вывеской «Отель “Мельница”».
Скользнув пальцами по сенсорной панели управления, брат выключил мобиль. Магнитола, за время пути успевшая воспроизвести с флешки почти полную дискографию Поэтов и переключившаяся на Imagine Dragons, наконец умолкла. Я следила за рукой Эша: прежде чем погаснуть, цифровые часы успели показать половину четвёртого ночи.
Стало быть, мы ехали больше пяти часов. И всё это время молчали.
– Вылезай, – сухо бросил Эш, прежде чем привычно перелезть на заднее сиденье, чтобы я могла выйти через водительскую дверь. Я повиновалась с покорностью сомнамбулы: в сердце и мыслях царила звенящая пустота.
Не думать. Ни о чём. Или о чём угодно, но не о сгоревшем доме. Не о том, как я орала «разворачивайся!», перекрикивая музыку, а Эш только жал на педаль акселератора, глядя перед собой застывшими глазами, похожими на синие стекляшки, и увозил нас прочь от родного сада, полыхающего сапфировым…
…нет, вот об этом точно не нужно думать.
Чемоданы из багажника вытаскивали всё в том же молчании. Воздух был тёмным, тёплым и густым, улицы – пустыми: только фонари таращились оранжевыми глазами на невысокие каменные дома. В этом маленьком провинциальном городке с тихим зелёным центром легко было представить, будто мы и не уезжали никуда; напротив отеля как раз шелестел парк, зазывая кованой аркой входа, очень похожей на ту, что украшала центральный парк Мойлейца. Эш щёлкнул кнопкой на брелке, активируя сигнализацию, Французик отозвался умиротворённой трелью – и, громыхая колёсиками по асфальту, мы повезли багаж ко входу в гостиницу.
Судя по готической резьбе на стенах холла, обшитых деревянными панелями, отель то ли строили пару веков назад, то ли старательно стилизовали под таковой. За стойкой регистрации сидела девушка с модным омбре на коротких чёрных волосах. Когда мы вошли, она, зевая, обрабатывала ногти стеклянной пилкой, но, услышав звук дверного колокольчика, подняла взгляд и тут же расплылась в улыбке:
– Добрый вечер. Что…
– Комнату. – Эш выложил на дубовую столешницу