Уроки Литературы. Таяна Нестер
разговора? – Точнее, даже не в меня, а в мою внешность. Они ведь не знают, какой я человек, что мне нравится, что не нравится. Их просто привлекает картинка.
Я не знаю, что сказать в ответ, а весь вид учителя говорит о том, что он ждет хоть каких-то слов от меня.
– На ваших уроках мы видим, какой вы, – неловко произношу я.
Максим Михайлович фыркает.
– Именно потому, что ты знаешь меня, ты так удивилась, когда я сказал Маленковой все в лоб?
Что он хочет этим сказать? Я залпом выпиваю оставшийся чай, едва не подавившись под пристальным взглядом учителя.
– Значит, – нахожусь я, – я ошибалась.
Максим Михайлович тянется к чайнику и, добавив в свою чашку воды, вопросительно смотрит на меня. Я, покачав головой, скрещиваю руки на груди. Мы сидим уже десять минут, и все это мало напоминает дополнительные уроки литературы.
– Мы будем заниматься? – спрашиваю я.
– Несомненно.
Максим Михайлович берет со стола пачку влажных салфеток, достает одну и подходит ко мне. Он несколько долгих секунд всматривается в мое лицо, а затем, склонившись надо мной, откидывает мои волосы назад.
Все во мне замирает не то от ужаса, не то от еще чего-то более глубокого.
– Помнишь, я говорил, что не терплю лжи? – спрашивает учитель, а затем медленно проводит салфеткой по моему лицу.
Влага, кажется, обжигает кожу и обнажает то, что я так старательно пыталась спрятать от учителя. Максим Михайлович, кажется, разочарован. Он смотрит на салфетку – следы от косметики можно увидеть даже в темноте.
– А я, кажется, говорила, что я не обманываю, а…
– Не хочешь говорить, – перебивает меня он. – Да, это я помню. Я не знаю, что у тебя случилось, хотя догадаться, если честно, не сложно. Я повторяю тебе – я хочу помочь, а не навредить.
– Максим Михайлович, прошу вас, не надо.
– Упрямое дитя, – вздыхает он. – Тогда начнем наше занятие, раз ты совсем не хочешь мне помочь.
Словно и не было этого странного разговора. Как у него получается так быстро переключаться? Пока учитель выбрасывает салфетку в мусорное ведро под своим столом, я задумываюсь о том, что он сказал.
«Они ведь не знают, какой я человек».
Да, не знают. И я тоже не знаю и, если честно, до этого момента мне было совершенно плевать на биографические подробности из жизни Максима Михайловича, но сейчас во мне разгорается интерес.
Учитель возвращается ко мне и спрашивает:
– Ну, и с чего мы начнем?
Глава 10
Рита
– Ну, и с чего мы начнем?
Егор переводил взгляд с Риты на Олесю и обратно. Одиннадцатиклассники, затаив дыхание, ждали продолжения, словно на их глазах разворачивались неожиданные сюжетные повороты очередного модного сериала.
Афанасьева медлила. Рита же ненавидела оправдываться, но сейчас это было необходимо.
– Я не могла ошибиться, – уверенно заявила Рита. – Имя Игоря Сергеевича я написала один раз, как и имена всех остальных.
Егор тяжело вздохнул и с грустью