Эрлик. Андрей Зыков
легли спать, это очень важно, поскорее.
– Хорошо, – ответил эвенк, ринувшись в дом.
Ким поскорее подобрал три пары лыж и поставил в уже темную веранду.
Мужчина выглянул из дома:
– Скорее за мной.
Все втроем прошли в залитую лунным светом спальню, обрамленную ковром с эвенкийскими узорами. Крупная кладка бревенчатого дома проглядывала в комнате. На маленькой детской кроватке, освещенной лучше всего, лежал ребенок под лунными лучами. Он лежал недвижно, замерев, точно ангел.
Подойдя к нему ближе, девушка сдержанно и глубоко выдохнула, ничего не сказав.
– Мой Гарпанча умер, – тихо, опустившись на стул, промолвил папа мальчика. – Уже умер… Не говорите мне, я вижу. Его дал мне солнечный луч, и я назвал его Гарпанча – луч солнца. Лунный луч забрал его у меня.
– Ким, отведите его пожалуйста на кухню и останьтесь с ним, через пару минут я выйду к вам.
Ким, взявшись за стул, осторожно обратился к мужчине:
– Пожалуйста, пойдемте, верьте мне, так нужно. Нам нужно идти.
Тот медленно встал и, повернувшись, не говоря ничего, направился с Кимом к двери.
Убедившись, что дверь за ними закрылась, девушка не спеша задернула ту половину шторы на окне, которая закрывала ее саму, оставив открытой ту половину окна, через которую свет падал на мальчика.
Затем она достала из куртки компактный по размером металлический футляр с покоившимся в нём шприцем необычной формы. Шприц этот был похож на перьевую ручку, на основание его были нанесены символы неизвестного происхождения. Его острие Аня поднесла к уже холодной ладошке малыша, а затем сразу убрала инструмент обратно в куртку, на секунду отведя от мальчика взгляд. Когда же она вновь обратила на него взор, одеялко малыша пришло в движение – он уже дышал.
Девушка мягко улыбнулась и осторожно задернула вторую половинку шторы. Тихонько отворив дверь на кухню, шторы в которой были уже задернуты Кимом, она негромко радостно сказала:
– Папа, давайте пройдем в комнатку к Гарпанча? Его ведь так зовут, его имя не склоняется?
Мужчина, подняв глаза, в замешательстве кивнул, не зная, радоваться ли ему такому выражению лица этой девушки.
Когда все трое вошли в комнату, мальчик, мягко потянувшись, проснулся со словами:
– Папа, папа! Как хорошо, что ты здесь! Мне приснился такой хороший сон! Мне солнечный всадник приснился! Он подарил мне лошадку!
Папа мальчика никогда не радовался так сильно, как в этот миг. Подбежав к Гарпанча, он обнял его так сильно, что, казалось, ни один могучий ветер не был в силах разомкнуть это объятие.
– Сыночка, малыш, как хорошо, что ты есть, – повторял отец.
Малыш так же сильно и радостно заключил его в объятья:
– Папа, а у нас ведь все хорошо? У нас сегодня гости?
– Да! Да, сынок, это очень хорошие девочка и мальчик, они наши гости, самые важные и желанные наши гости на всем свете. Расскажи мне, Гарпанча, ты ведь хорошо чувствуешь себя? У тебя не болит в грудочке? Не хочется