Двое для трагедии. Том 1. Анна Морион
себя в руках. – Я еле выдавил из себя это обещанье, впервые в жизни пообещав что-то человеку, а перед этим дважды извинившись перед ним.
– Тогда я согласна продолжать наши занятия.
Согласна? Как будто я просил ее об этом?
– Раз уж мы все выяснили, позволь мне спросить, каких еще поэтов ты предпочитаешь? – словно воспользовавшись случаем, вдруг спросила Вайпер.
– Гете, Шиллер, Лорд Байрон, Петрарка. О Бодлере я уже упоминал. Но, на самом деле, их много, трудно перечислить всех. Из литературы предпочитаю классику. А что читаешь ты?
– Классика – редкий гость на моей книжной полке. Я прочла кое-что из классики, но это скорее для саморазвития… На самом деле… Можешь считать меня наивной, но мне нравятся книги о вампирах. А из поэтов предпочитаю Лермонтова, ну, и Бодлера, конечно, – поделилась со мной девушка, тихонько посмеиваясь.
Я не мог не усмехнуться. Если бы Вайпер только знала о том, что не наивна в своем увлечении книгами о нас, и что один из вампиров стоит рядом и ведет с ней беседу!
– Вампиры? Хороший выбор, – с усмешкой сказал я.
– Нет… Плохой. Мне следовало бы предпочитать более серьезную литературу… Увы, я слишком легкомысленна, – смущенно сказала Вайпер, вновь пряча от меня свои красивые глаза, словно стесняясь своего пристрастия к мистической литературе.
– Наоборот: ты слишком близко принимаешь все близко к сердцу, – тихо сказал я, желая, чтобы она не смела умалять своих достоинств. – Возможно, твоя душа слишком нежна для нашего жестокого материального мира. И тебе нечего стыдиться своих литературных вкусов.
– Да… Наверно, ты прав, – тихо отозвалась на это Вайпер.
Как бы я ни старался, она чувствовала себя неловко. Возможно, моя усмешка, при ее упоминании о книгах про вампиров, ввела ее в заблуждение.
Меня раздирали противоречивые чувства. В книгах, которые предпочитала читать Вайпер, вампиры всегда изображены романтическими героями, чей романтизм затмевает истинную жестокость нашей жизни. Всегда мрачные, но благородные, книжные вампиры остаются в воображении смертных девушек идеалами, которых те никогда не могут найти в реальной жизни, ведь вампиры никогда не соприкасаются со смертными. Разве что, я вынужден, или, не стану лгать, сам не понимая зачем, искал общения с этой смертной. Но люди сделали из нас идолов. Неужели и Вайпер находится в этом глупом заблуждении?
– Я совершенно не верю в существование вампиров – сказал я, пытаясь узнать у Вайпер ее отношение к нам.
– Честно говоря, я тоже. Не подумай, что я считаю их реальными – мне банально нравится сама атмосфера мистики… Хотя, конечно, это – субъективное мнение, ведь мы не можем утверждать, что вампиров не существует только потому, что мы их не видели. Ведь мы не видим Бога, но он есть, – серьезно отозвалась на мои слова Вайпер. – Но я не верю в вампиров. Скорее, я поверю в то, что Солнце крутится вокруг Земли… Ладно, не будем об этом. Я понимаю, что все это звучит странно и глупо, и глупо даже то, что мы обсуждаем эту тему.
– Как скажешь. Так что насчет следующей встречи? – спросил я, удовлетворенный сарказмом