Миражи на стене. Антон Булавин
Мила по-дружески хлопнула меня ладонью по плечу, развернулась и направилась к выходу.
Я смотрю, как она уходит и жалею, что время нашего общения каждый раз такое краткое. Сегодня, мы признались друг другу в странно одинаковых ощущениях. Этот вечер показал, насколько мы все-таки близки с ней характерами и мироощущением. А это неловкое молчание было как раз следствием того, что мы внезапно осознали родство наших душ. Но эта духовная близость никак не перерастала в близость физическую. Если бы она поцеловала меня в щеку на прощание, я был бы просто в шоке. Хлопок ладонью по плечу, это именно то, что было правильно.
Входная дверь громко хлопает, закрываясь за Милой. Я снова пытаюсь представить её голой, чтобы выяснить, появились ли во мне какие-то новые чувства к ней, какое-нибудь физическое влечение.
Нет. Абсолютно никаких ощущений ниже головы. Она просто друг и по-другому быть не может.
Чукотка
Я смотрю, как искрящийся снежный покров проносится в полуметре от моего лица. В этих искрах я вижу весь спектр света. Ни одна радуга не сравнится с богатством красок светящегося белого снега. Закутанный в оленью шкуру, я сижу в низких санях из грубо оструганных жердей, связанных кожаными ремнями. Невысокий погонщик стоит у перекладины в передней части саней и правит упряжкой из двенадцати собак. Холодный встречный ветер срывает с движущихся собачьих шкур клубы пара. Я смотрю на низко висящее солнце, разгоняющее ледяную пыль в небе. Кажется, что все вокруг сделано из алмазов. Такое все блестящее, сияющее и холодное.
Примерно так я представлял себе путешествие в поселение инуитов. Реальность была далека от этой аутентичности. Для начала я выяснил, что посещение северных городов вроде Норильска мне ничего не даст, так как там уже давно нет этнических поселений. Оказалось, для того чтобы найти целостный конгломерат инуитов, мне следует лететь на Чукотку.
С этого момента начались трудности. Выяснилось, что Чукотка считается пограничной зоной нашей страны, и её посещение строго регламентируется. Мне пришлось получать специальное разрешение на посещение чукотского автономного округа. В этом разрешении был строго прописан маршрут моего перемещения по округу, от которого я не должен был отклоняться.
Конечной точкой путешествия я выбрал поселок Уэлькаль. Мне показалось, что именно он отвечает всем требованиям моей «этнографической» поездки. К тому же, на русский зык название поселка переводится как «челюсти кита» в честь одноименного мыса, что на карте действительно чем-то напоминает часть китового черепа. А вот откуда могли знать об этом сходстве люди, никогда не поднимавшиеся в небо, мне стало интересно. А в самом произношении названия, мне чудились какие-то ацтекские нотки. Слово с таким мягким окончанием ассоциировалось у меня с именами древних богов Мексики.
Первый этап моего путешествия состоял из долго перелета до города Анадырь. И хотя я летел на вполне комфортабельном «Боинге», восемь с лишним часов проведенных