Свет маяка. Александр Феликсович Каменецкий
похода вернулось, и Славка почувствовал радостное возбуждение. Страхи притихли, тем более что пока ничего опасного не происходило. Наоборот, начало было просто замечательное, авантюрное и романтическое. Приспособиться к гребле получилось далеко не сразу. Вёсла то опускались слишком глубоко, и их приходилось тянуть со всей дури, то наоборот, срывались, проскакивая по самой поверхности моря, и Славка едва не опрокидывался назад. Сильно мешала качка, и набегающие волны стучали в борт, так и норовили закрутить лодку и ударить её с размаху о скалу. А некоторые особо настойчивые едва не плескали через борт, обдавая мальчишку холодными брызгами. Славка отгрёб от скалы дальше в море, но продвигался медленно. Лучший опыт постигается с ошибками и страданиями, уже вскоре мальчишка сообразил, что нужно идти под углом к волне, так волны скользили вдоль борта почти не мешая. Но и слишком удаляться от берега Славка не хотел. Хотя берег и выглядел издалека как отвесная скала, но волны и ветер были безжалостны и к скалам, и постепенно делали своё дело, разрушая монолит. Местами трещины и неровности зеленели пятнами мха и лишайника. То тут то там виднелись разного размера и формы уступы, к которым можно было бы причалить, если бы появилась такая потребность. Да и вообще, Славка был уверен, что возле скалы было значительно мельче, мальчишке попались даже несколько отдельных огромных валунов, торчащих из моря. Видимо они некогда откололись от отвесной скалы и потоки воды обкатали их почти до гладкости. Чтобы избегать волн и в то же время держаться берега, Славке пришлось лавировать зигзагами. Кажется, такой способ назывался «галсами». Хотя тут Святослав сомневался, что можно применить этот термин, ведь передвижение галсами относилось только к парусному судну. Таким образом парусники ловили парусами ветер, ибо он не дует как по заказу всегда в корму.
Славка грёб, налегая на вёсла, поясница уже давно ныла, и ещё ощутимо болела пятая точка, с непривычки намятая о твёрдую деревянную скамью. Про мозоли на ладонях, вообще не стоило заикаться, там вздулись волдыри, хорошо, что до крови пока не дошло. Но несмотря на эти трудности и проблемы, Славка был счастлив. Такое удовольствие ему доставляло чувствовать напряжение и усталость во всех мышцах, чувствовать силу и напряжение рук, ног, спины и покорность, податливость лодки. Единственное, что заботило его сейчас – неспешно подступавшие сумерки. Славка боялся, что вскоре не сможет уже толком разглядывать берег, а скальный обрыв так и не заканчивался. Причалить и высадиться на нормальный пологий берег не было ни малейшей возможности, ввиду его, пологого берега, полного отсутствия. Ночевать в лодке, Славка побаивался. Он развёл руки в стороны, сложил весла внутрь лодки и с них струйками потекла вода, намочив кроссовки. Мальчишка расстелил клочок ткани на скамье, провёл нехитрый ритуал и в остатках вечерней зари рассматривал появившиеся значки. Он никак не мог найти чёрную точку и уже заволновался, как увидел её совсем не там, где ожидал. Точка была слева по курсу