Рарас. Рыба из песка. Евгений Гиен
посвящённый Тлесав. На всеобщем наречии выбито её имя, а чуть выше – неизвестные символы.
– Наверно, тоже её имя, но язык древний, – предположил подошедший Ке'саль.
– А ты хоть знаешь, как ей поклоняться? Или что вообще делать?
– Свеча ещё горит, и яблоки лежат, эм… Хорошо, что я взял хлеб с ужина, положу его на фрукты…
– Кто-то из деревни сюда ходит, или сам старик ухаживает за этими алтарями. Я даже не знаю, как их назвать-то правильно.
– Хорошо, что не напоролись на других. Я думаю, тут надо что-то рассказать с глазу на символ4.
– Да, я отойду, пожалуй, погляжу на другие.
Мысли Ке'саля:
«Богиня мёртвых существ Тлесав, если здесь нужно рассказать про свои беды и что-то попросить, то я начну. Мой отец погиб, я попал в рабство, хоть и облегчённое, но всё же уйти я отсюда не могу. Меня убьют; я, конечно, попытаюсь через некоторое время… В общем, я не знаю, как разговаривать с богами. Прошу лишь сделать так, чтобы я не умер. Мне нужно узнать, почему моя семья переехала, узнать про свою мать и дожить до старости. Последнее – как получится, конечно. Ладно, мне пора, надеюсь, отец… хотя ладно, он просто умер. До встречи, наверно, если не получится улизнуть, я надеюсь, что истории про души – не бред, и я встречусь с отцом, а может, и с матерью, если она погибла…»
– Эй, Каду, потопали!
– А? Чего? Да, идём, я тут задумался просто. Может, привиделось?
– Что такое?
– Ничего, подумаешь ещё, что я умом тронулся. Зайдём к старику и назад.
Через десять минут ходьбы мальчики остановились возле хижины из палок и навоза.
– Доброго дня, нас Гард послал! – постучал в дверь Ке'саль.
– Ну так и идите степью, я занят! – послышалось изнутри.
– Какого хрена, старик, вино гони! – закричал Каду.
– Такого, малец, шуруйте в закат, дураки!
– Пойдём, нас накажут, но не убьют же, скажем, что старик упёрся и ни в какую дверь не открывал, – буркнул Ке'саль.
Ребята начали отходить, но тут дверь открылась, и на солнечный свет вышел крупный мужчина под два метра ростом с длинными седыми волосами. Лицо его было испещрено морщинами, но с виду он был физически силён. Он начал говорить.
– Куда рванули, мальцы, а ну заходите в дом. Меня дедом Валидиром зовут, не стойте, заходите.
Каду и Ке'саль сильно удивились, но промолчали и зашли в хижину, пройдя мимо старика.
Внутри был абсолютный порядок, не видно было ни пылинки на деревянных полках, а ведь рядом, за дверью, находился только песок. Дед закрыл дверь и прошёл в подвал. Лестница опускала использующего её метров на пять под дом.
– Закройте створки на спуске вниз, тёплый воздух не должен сюда проходить. Как вас зовут–то, рабы?
Мальчикам вдруг стало жутко: они поняли, что идут в прохладный подвал к странному старику. Они ожидали увидеть скрученного жизнью деда, а тут перед ними стоял полный сил здоровяк, хоть и старый. Может, Гард их продал ему? Вряд ли, хотя он же не совсем раб. Может, его попросили? Но Ке'саль ведь сам попросился к этим камням. Совпало?
Такие
«С глазу на символ» – подразумевается разговор мальчика с алтарём наедине.