.
и тетрадью к своей сестре, а неделю спустя, в день, предсказанный демоном, неожиданно умерла от лёгочного кровотечения, захлебнувшись собственной кровью. А уже через месяц, во время несанкционированного европейского турне, был задержан отец Зафира. Его выступления странным образом совпали с вспышками испанского гриппа в армии союзников. Прямых доказательств его причастности к пандемии найдено не было, однако всплыли связи Страсбургского Геркулеса с Великой Земельной ложей. Отца обвинили в шпионаже и по приговору военного суда казнили на полигоне в Венсенне.
И всё в таком ключе. Следовало сразу и немедля остановиться, дабы не осквернять возвышенные, детские воспоминания… Но дело стало за принципом, да и занять себя было больше нечем.
iPhone свой Осип Фёдорович видимо выронил в такси или забыл в лотке на транспортёре интроскопа во время досмотра, и предаться созерцанию Facebook-а не предоставлялось теперь возможным. Последнее происшествие особенно расстроило Гауке даже больше, чем книга. Он несколько раз проверил все карманы и на всякий случай заглянул в чемодан, хотя в этом не было никакого смысла. Дело было, конечно, не в аппарате – его можно было без проблем заменить новым. Дело – в безвозвратно утерянных вместе с ним бесценных, деловых контактах, которые Осип Фёдорович нарабатывал годами. Он давно собирался сделать резервные копии, да руки как-то так и не дошли. Вернувшись к чтению, Гауке пролистал ещё с полкниги, пропуская сперва абзацы, а после страницы целиком. Осип Фёдорович долго и тщетно пытался отыскать то, что когда-то так захватывало его в этом жалком, прескучнейшем образчике безудержной логореи. Спустя пять часов на обстоятельном описании атомной бомбардировки Тернополя, когда до конца эпопеи оставалось меньше, чем было уже пройдено, Гауке сдался, закрыл книгу и нехотя признал своё позорное поражение.
Потянувшись за «Святым источником», он только сейчас заметил грузного, кучерявого соседа, который видимо всё это время сидел рядом. Тяжёлый, объёмный живот выдавал в том заправского любителя рейнвейнов со всеми сопутствующими им мягкими сырами, паштетами и пр. Здоровяк показался Осипу Фёдоровичу знакомым. Возможно, это был какой-то политик или журналист, а может, кто из литературных. На всякий случай Осип Фёдорович кивнул ему, и тот кивнул ему в ответ. К превеликому разочарованию Гауке, пластиковая бутылка оказалась открытой. Мало того, вода в ней была с газом и в довершении всего выяснилось, что Осип Фёдорович по ошибке совершенно случайно потянул воду соседа. Одним словом, день не задался. Осип Фёдорович готов был уже подняться и уйти, когда по громкой связи объявили посадку, и у гейта начала выстраиваться длинная, извилистая очередь.
Глава IV
В2 976
Самолёт ещё только начинал взлетать, когда у Осипа Фёдоровича неожиданно началась рвота. Он неестественно побледнел и взмок. Пальцы похолодели. Окружающий