Встречное движение. Юрий Горюхин
пива.
Людмила Сазонова усмехнулась Грогину и уперлась кулачком в грудь Данилы Степановича.
– Людмила, у нас так много общего.
– Данила Степанович, я не люблю общее – я люблю частное.
Грогин с сожалением стал смотреть на окруженный фантиками, крошками и косточками ломтик лимона, пока гостеприимный Сафиулла протертой пяткой шерстяного носка не раздавил солнечный цитрус.
– Тьфу! Черт! Накидали продуктов на пол!
– Сафиулла, я пойду.
– Грогин, ты вечно сматываешься в середине веселья.
– Дядю надо в больнице навестить.
– Это тот, который съехал?
– Он самый.
6
Ибатуллин Ринат Газизович положил ногу на ногу, сдвинул шляпу на затылок и спел куплет из башкирской песни, об озорной девушке, которой попался еще более озорной парень. Даше казалось, что от неровного движения троллейбуса шляпа Рината Газизовича обязательно сорвется с макушки в шелуху семечек на ступеньках.
– Нет, девушка, я совсем не пьяный.
– Я разве что-то вам говорила?
– Мне не надо говорить, я умею читать мысли.
Зульфия Альбертовна, ожидая свою остановку, спустилась к дверям на одну ступеньку вниз:
– Рассказывай! – не пьяный! А что тогда песни орешь?!
Ринату Газизовичу интереснее было поговорить с симпатичной девушкой, но не отреагировать на несправедливую реплику он не мог, поэтому, развернувшись на сиденьке, дыхнул в сразу же испугавшееся лицо Зульфии Альбертовны:
– Нюхай! Ничем, кроме пива, не пахнет! Потому что я пью только пиво, с пива мне весело, а вот с водки я нервничаю.
Двери открылись, и Зульфия Альбертовна, тихо ругаясь, поспешно сошла. Ринат Газизович повернулся назад к хорошенькой девушке, но Даша уже исчезла в задних дверях.
– Мам, налей мне, пожалуйста, еще полкружки чая.
Татьяна Игнатьевна налила полную кружку крепкого чая и положила три кусочка сахара.
– Зачем так много? И сахара не надо было.
– Ничего, ничего.
Даша отхлебнула чай и надкусила овсяную печеньку.
– Как Гера живет?
– Потихонечку, Толик его в новой школе учится, сначала пятерки, четверки получал, а сейчас стал и тройки, и двойки приносить, учительница жалуется.
– Адаптировался, выходит.
– Выходит.
Татьяна Игнатьевна включила маленький телевизор, стоящий на холодильнике, и стала следить за извилистым сюжетом двухгодичного сериала, тихонечко вздыхая в самых проникновенных местах. Даша задумалась о прошедшем дне и о том, что если заплакать, то тушь не потечет, как в смешные школьные годы, потому что прогресс не стоит на месте, хотя какое это имеет значение, ведь мама постарела и папа, открывающий своим ключом дверь, постарел.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета