Тьма. Эмма Хоутон
делаю глоток вина и встречаюсь взглядом с Арне. Щеки заливаются краской. Угадал ли он по выражению моего лица, что я думаю о Сандрин? Мне стоит прилагать больше усилий, решаю я. Попытаться узнать ее. Не делать поспешных выводов.
– Как семья? – спрашивает Арне, поворачиваясь к Арку.
– Хорошо, – добродушно отвечает тот. – Ты знаешь, ждут шанса свергнуть эту суку.
– Суку? – хмурюсь я.
– Это ругательство. Он имеет в виду Путина.
– Да. Мошенник.
– Я не знала, что ты говоришь на русском. – Я удивленно вскидываю бровь, глядя на Каро.
– Арк меня учит, – ухмыляется она. – Начиная со всех грязных словечек.
Арк смеется, но его лицо остается задумчивым. Он явно думает о доме.
– Ты, наверное, скучаешь по ним, – говорю я ему.
– Конечно. И по своей стране тоже, – он сопровождает это глубоким вздохом. – Проклятие всех россиян – даже если ненавидишь это место, систему, оно в крови, вот тут. – Он стучит по груди одним из своих огромных кулаков. – Я скучаю по ней все время. Наша родина.
Он шмыгает носом, а затем громко гогочет:
– Но потом ты вспоминаешь про деньги!
Все смеются, и Сандрин недовольно поджимает губы.
Я наклоняюсь к ней, намереваясь начать разговор, но мои слова обрывает громкий удар кулаком по столу, о которого со звоном подскакивают тарелки и приборы.
– Какого хрена? – кричит Алекс, злобно глядя на Дрю – Ты серьезно?
– Успокойся, мужик, – Дрю поднимает руки в воздух. – Я не хотел сказать ничего такого.
Алекс с секунду изучает его, затем встает так резко, что чуть не опрокидывает свой стул. Его взгляд пробегает по нам от одного к другому, выражение лица обвиняющее. Мы молча смотрим на него, потрясенные происходящим.
– Вы все думаете, что это моя вина, – бормочет он, слегка пошатываясь. – Не так ли?
Арк встает, предостерегающе кладя руку Алексу на плечо, но он стряхивает ее.
– Это правда! – кричит он. – Вы все, мать вашу, так думаете. Вы считаете, что это я виноват. Вы не говорите этого, но все в это верите.
Он разворачивается и уходит, сжимая кулаки. Внезапно он резко поднимает руку и ударяет по стене с такой силой, что раздается отчетливый хруст. Когда Алекс покидает комнату, кусок штукатурки отпадает на пол, обнажая приличного размера выбоину.
Это, должно быть, больно.
Очень.
Каро поворачивается к Дрю, растерянно глядя на него.
– Что ты ему сказал?
– Ничего, – отвечает он, округлив глаза. – Парень просто пьян, вот и все, и расстроен свадьбой сестры.
– Я пойду проверю, в порядке ли он, – встаю я.
– Нет, – вмешивается Каро. – Позволь мне. Я тебя позову, если нужно будет осмотреть его руку.
– Я пойду с тобой. – Сандрин складывает свою салфетку и следует за Каро.
С минуту все молчат. Неожиданно Элис заливается слезами. Длинными захлебывающимися всхлипываниями. Соня обнимает ее одной рукой, прижимая к себе,