Верни мой голос!. Кристина Стрельникова
мной не так? Как она могла? Я – уродина?»
– Гад какой! – донеслось вдруг до неё откуда-то справа.
Лидочка медленно повернула голову на звук но, кроме пианино и рыжего кота в углу, ничего не было. Лидочка заподозрила кота, всё-таки живое существо, хотела его окликнуть, но вместо этого сыграла вопросительную мелодию. Лидочка откашлялась, издала несколько фальшивых нот и убедилась, что у неё что-то с гортанью.
Кот поморщился и отвернулся.
– Я говорю, гад какой! – явственно повторило пианино. – И подруга тоже никудышная.
В том, что с ней заговорило пианино, Лидочка теперь не сомневалась: клавиши ходуном ходили, будто нажимаемые невидимой рукой.
Лидочка, дрожа, села за инструмент и положила руки на клавиши.
– Ничего не выйдет! – звонко рассмеялось пианино, и клавиши разбежались под Лидочкиными тонкими пальцами.
Тогда девочка поняла всю нелепость происходящего и решила, что теперь-то она готова упасть в обморок. Бедная Лидочка так и хлопнулась прямо на ковёр.
Последний из этой троицы – Федя Свиристелкин – не сразу обнаружил пропажу собственного голоса. Он был неразговорчивым мальчиком. В трамвае он молча протянул контролёру деньги и молча убрал билет в карман. Дома он молча переоделся, молча поел и сделал домашние задания без единого звука. Затем он пошёл принять душ перед сном, а в ванной он не имел привычки петь, как некоторые. Ему и во время хоровых занятий намекали, что неплохо было бы петь, а не просто открывать рот.
Он бы, наверное, так и лёг спать, ничего не узнав, но тут пришёл папа.
Папа в последнее время занимался самоедством: ему казалось, что он мало внимания уделяет сыну, и ребёнок замыкается в себе. А Феде казалось, что папа слишком замыкается на нём, Феде.
– Ну, что сегодня новенького? – заворковал папа. – Как уроки? Как друзья? Что случилось?
Федя не успевал отвечать на все папины вопросы сразу, поэтому обычно выжидал и отвечал на самый последний. Папа всё равно витал в своих мыслях и забывал, о чём он спрашивал в самом начале.
– Всё нормально, па. Зря суетишься, – так хотел ответить Федя.
Но вместо этого сыграл папе убаюкивающую мелодию – Нарнийскую колыбельную.
Папа, который в это время хлопотал у плиты, на миг обернулся. Казалось, ему не столь важно было услышать ответ, как успеть задать вопрос.
– Это что-то новенькое? Сегодня изучали? Красиво. Очень!
Федя озадаченно почесал в затылке. Дождавшись, пока папа отвернётся, он ответил:
– Нет, полгода назад. Сам разучил. Ноты скачал из интернета. Но мой учитель не знает об этом и, скорее всего, считает меня бестолковым учеником, вот и оставляет на дополнительные занятия.
Всё это Федя мысленно, конечно, ответил. А вслух озвучил пассаж из «Снегурочки».
– А, ну-ну, молодец, сынок.
Сынок подавил свой очередной музыкальный порыв, прикрыв рот ладонью.
– Ты что-то хотел сказать? – опять обернулся папа. – Может, у тебя проблемы? Может, тебе нужна помощь?
Федя