Земля лишних. Слуга трех господ. Влад Воронов
обид – у нас спокойный тихий город, и влезать в чужие войны нам ни к чему. Просек?
– Да.
– Тогда твоя камера дальняя, налево по коридору. Там же рядом душ. Сейчас вызову врача, заключенных полагается осматривать при поступлении. Если не жалко десять экю – можно вызвать человека из прачечной, он заберет твою одежду и приведет ее в божеский вид.
– Да, если можно.
– И это… Напоследок. Оружие при себе есть?
Я молча достал из рюкзака «ПМ». Шериф хмыкнул, понюхал дуло. Разрядил. Посмотрел задумчиво на оставшиеся патроны. Хмыкнул еще раз.
– Брошу пока в оружейку, будешь уезжать – заберешь. Так положено. И давай сюда пальцы.
Насчет отпечатков волноваться не стоило. В орденских базах данных их точно нет – я в свое время серьезно занимался этой проблемой. Дактилоскопию у меня могли взять разве что на Старой Земле, когда склоняли к работе на Орден. Пальцы в краске выпачканы не были, но сейчас полно и всяких электронных штучек на эту тему. В принципе, могли бы собрать отпечатки там, где я часто бывал, – дома на Острове Ордена, в офисе Финразведки, в машине… Вот только кому это нужно? Когда я последний раз общался со своим бывшим шефом Марлоу, он сказал, что в розыск меня так никто и не объявил. Пока. Или угомонились, бдительные наши, или затаились до удобного случая.
Шериф оказался любителем всяких новомодных штучек. Сканер отпечатков у него был прикольный – суешь палец в дырку в приборе, там светит зеленым светом, как из ксерокса, и на экране компьютера медленно появляется отпечаток. Процедура отняла немало времени, так как компьютер регулярно зависал и требовал перезагрузки. Шериф орал и ругался, но стучал по столу, а не по системнику. Невероятно.
Дальше я помылся еле теплой водой (ну да, истопника-то нету), переоделся в чистые и почти сухие трусы и футболку из рюкзака. Белье было завернуто в пакет, и вода до него не добралась. Как и до ноутбука. На удивление, железяка благополучно пережила все тяготы и лишения. Не утонула и не сломалась пополам. Разложил проветривать, завтра включу. Сегодня сил нет.
Заходил немолодой китаец. Много кивал. Забрал грязную одежду, обещал завтра к вечеру привести в божеский вид.
Заходил доктор. Заглянул в рот, в глаза, послушал. Продал за пять экю какую-то местную микстуру, от которой сперва накатил подъем и жажда деятельности, а потом словно свет выключили – отрубился мгновенно.
Проснулся на удивление бодрым. Нашел на столе пакет с сэндвичами и сверток с рабочей одеждой – темная роба и свободные штаны с помочами. Явно ношеные, но чистые и даже выглаженные. Шериф угостил кофе и повел в подвал – на рабочее место.
Ну что сказать? Не боги горшки обжигают. К середине дня освоился. Необходимости непрерывно махать лопатой не было, печка требовала моего участия всего несколько раз в сутки. Тогда, кидая уголь, я ощущал себя Цоем, а выгребая золу – Башлачевым[11]. Только гитары не хватало.
На третий день озноб и головная боль ушли. Слабость, правда, никуда не делась, и после упражнений с лопатой меня покачивало и бросало в жар, но в голове прояснилось.
Известные советские рок-музыканты Виктор Цой и Александр Башлачев работали одно время в котельной в Питере, Цой – кочегаром, а Башлачев – зольщиком.