Вебкам-модель: это затягивает!. Ленни Риск
зулась. Боковым зрением увидела, как конголезец в спальне потягивался на смятой постели.
Ничего себе! Он не видел меня три месяца, пригласил к себе – а до меня провел ночь с этой… этой… Я прямо в куртке и с сумкой на плече прошла на кухню. На столе стояла бутылка красного вина. Я сдернула с полки первый попавшийся стакан и налила почти до краев. Сделала большой глоток. Уххх! Пищевод обожгло. Я не ела одиннадцать часов, опьянею очень быстро. Сделала второй огромный глоток. Горло свело спазмом. Я никогда раньше так не делала и никому не советую.
В сумке зазвонил телефон. Причем не обычным рингтоном, а редким, тревожным – как назло, это была Khia, “Don’t Trust No Nigga”. Послушайте эту песню, и вы сразу поймете, почему я выбрала именно ее для особых звонков. Настолько хорошо слышный из любой сумки сэмпл еще поискать надо. Этим рингтоном мне звонила Илона по самым срочным рабочим вопросам.
– Тиен! Ты уже ушла? Как жалко, я очень хотела с тобой пересечься. Ты сейчас дома?
– Нет. На Проспекте Мира.
– У Беньямина, что ли?
– Угу, – я сделала третий глоток вина. Мне стало жарко в куртке.
– Поехали на Проспект Мира, – обратилась Илона к кому-то невидимому.
– Куда именно?
– Я покажу. Тиен, жди нас! Будем в течение часа.
Судя по голосу, она приедет с Рамзаном. Их роман развивался неспешно. По работе чеченцу приходилось часто уезжать из Москвы. Из-за невозможности видеть друга друга каждый день их с Илоной взаимные чувства оставались такими же пылкими и нежными, как в первую неделю влюбленности.
Беньямин бесшумно вошел в кухню, одетый в одни лишь пижамные брюки. В Европе он начал ходить в спортзал. Под слоем обаятельного жирка на его брюшке проглядывал пресс, бицепсы аппетитно округлились.
– Она подумала, что ты уборщица, – виновато улыбнулся он и показал пальцем в угол за моей спиной. Я обернулась. По полу была рассыпана паприка. – И в спальне тоже есть немного…
“Она подумала, что ты уборщица” и “я ей сказал, что ты уборщица” – это совершенно разные вещи. Но я не стала уточнять.
Африканец снял с моего плеча сумку, расстегнул мне куртку. Я допила остатки вина из своего стакана и поняла, что отключаюсь.
– Сейчас Илона приедет со своим бойфрендом, – пробормотала я. Устраивать скандал из-за блондинки не хотелось. Да и какое я имела право это делать? У меня-то бойфренда не было. Я была бесправной любовницей для главного мужчины моей жизни. Если бы я захотела начать с ним серьезные отношения, я бы не знала, с какой стороны подступиться. Да оно мне пока и не надо было.
Беньямин увел меня в спальню, раздел и уложил на кровать, лицом в подушку. Я боялась, что белье будет пахнуть блондинкой. Но оно пахло премиальными благовониями, а возле кресла был рассыпан пепел от ароматической палочки.
Африканец уселся мне на бедра. Тяжесть его тела была изумительно приятной: мне показалось, что в жизни все сразу встало на свои места. Он налил на ладони масло с ароматом корицы и растер. Его руки издавали тихий шорох. От его кожи исходило доброе, уверенное тепло.
Он начал массировать мне спину – молча, деликатно и достаточно сильно. Он как будто проговаривал пальцами то, что не хотел выражать словами. “Да, я был с другой девушкой. Да, получилось немного некрасиво. Но мы с тобой не связаны никакими обязательствами друг перед другом. Я не хочу, чтобы у тебя возникли иллюзии. Я хочу быть с тобой честным. И я буду очень благодарен, если ты тоже будешь честной со мной. А если не захочешь, это твое право, и я буду его уважать”.
Как бы я ни расслаблялась, я ни на секунду не забывала о том, что вот-вот приедут Илона с Рамзаном. Моя начальница и мужчина, который шантажировал меня и нанял бандитов для расправы с моей бывшей лучшей подругой. И пусть тогда все закончилось намного лучше, чем могло, во мне словно бы выла негромкая предупреждающая сирена.
Стоп. Я ведь не хочу, чтобы меня снова втянули в сомнительные разборки? Мне ведь не нравится колкое ощущение ревности? Да или нет? Нет или да?
Я не понимала, что со мной творилось. Мне должно было быть плохо – но не было. Меня переполняла смесь неги, любопытства, драйва и радости. Очень, очень странно! Я явно неправильно реагировала на ситуацию. Уж не заболела ли я?
В дверь позвонили. После массажа мне не хотелось влезать в брюки и джемпер, поэтому я вытащила из сумки пижамку, в которой стримила всю ночь. Это был шелковый костюмчик сине-чернильного оттенка: короткие шорты и свободная маечка на тонких бретелях. Глубокий вырез майки был обшит светло-голубым кружевом.
– Здрасьте, – Рамзан втянул голову в плечи и прижал руки к бокам. Как будто убеждал Беньямина, что пришел с добрыми намерениями и не собирается устраивать драку.
– Приветствую, – Беньямин учтиво поклонился и вытер блестящие от масла ладони о пижамные брюки. – Прошу проследовать на кухню.
– И закрыть дверь изнутри, – прошептал Рамзан. – И оставить снаружи телефоны, компьютеры и прочую технику. Нас могут прослушивать злоумышленники. Я не шучу!
Илона сухо кивнула