Если бы не ты, то бы и не я. О любви, которая сильнее смерти. Вера Тихонова
достать из кармана телефон и сделать селфи. И завистливо поглядывал на туристов, фотографировавших нас как одну из достопримечательностей подворья святой Тавифы. Фотографировал, когда меня вывозили из операционной.
У меня остались гигабайты фотографий. День за днем. Каждое приключение. Так Миша видел мир.
Он соглашался, когда кто-то говорил, что его фото выглядят слишком совершенными, идеализированными. И объяснял: «Я делаю это нарочно. Камера неспособна передать картинку такой, какой мы видим ее глазами, и на постпродакшене я довожу ее до такого состояния, какой я ее вижу и воспринимаю».
Он видел мир огромным и прекрасным. И нас в нем – счастливыми.
It’s a Man’s Man’s Man’s world
Иногда мы с Мишей рассказывали друг другу всякие байки из своего прошлого. Как у него с дачи украли любовно выращенную ель, какие вкусные были бананы, сорванные прямо с пальмы на Тенерифе, как Мишиному товарищу в Измайлове прострелили «восьмерку» почти насквозь: они вышли из гостиницы и попали в центр перестрелки ментов и бандитов – пуля прошла через багажник и застряла в торпеде. Как я училась стрелять и сразу же выбила спецназовский норматив из ПМ, как напарник возил меня к морю лечить разбитое сердце, как у нас было рок-кафе и я была своей за каждым столиком и ездила с музыкантами на фестивали.
Мне было важно, что при всем моем опыте – и репортерском, и житейском – Миша был мне равновесным. И часто оказывался опытнее, взрослее, мудрее. Нам обоим досталось от жизни к моменту, когда мы встретились, мы пережили много потерь, а когда много теряешь, начинаешь ценить то, что важно на самом деле. И в этом мы с Мишей были на одной волне. Не амбиции, не деньги, не что-то внешнее. Важна семья, важны близкие. Дорого и ценно, если можешь себе позволить жить, просто не ожидая чего-то плохого.
Вот ведь удивительно – мы рассказывали друг другу о прошлой жизни, и оба проживали ее еще раз, но на этот раз вместе. С самого детства. С фотографий, где он – маленький крепыш и подросток-дзюдоист с коллекцией медалей, где я – ясноглазая девочка, у которой вся жизнь впереди, и молодая журналистка, вечно ввязывающаяся в неприятности.
Иногда я только благодаря этим разговорам и проживанию заново осознавала, какие глупости делала. Как в 2004-м в режиме реального времени, когда в Элисте было всего два интернет-кафе, я передавала за пределы республики информацию о первом в России силовом разгоне митинга оппозиции, а потом писала, что прокурор республики пригрозил калмыкам повторением сталинской депортации. Как ставила ультиматум гендиректору крупнейшего в Калмыкии медиахолдинга, и мне – и всему коллективу – серую зарплату сделали белой.
С гендиректором все удалось благодаря поддержке ребят из ОБЭПа, с которыми у меня тогда были хорошие отношения. Миша долго удивлялся, что меня не стукнули по голове в подъезде, что «бэпники» были на моей стороне, хотя они не могли, не должны были идти против этого холдинга.
Он слушал все эти дикие истории и как-то спросил у меня: «Ты что, дружила только с мужчинами?»