Берега мечты. Том I. Наталья Антарес
лучшей подругой больше не выглядела локальным апокалипсисом. Всё, то произошло со мной в столице, сейчас казалось мелким и ничтожным, мой мир сузился до размеров бутылочного горлышка, и я даже видела особый символизм, когда принципиально не пользующийся стаканом Родрик жадно приникал к прозрачной емкости и, запрокинув растрепанную голову, делал несколько булькающих глотков. Периодически он подливал мне еще рома, по непостижимой интуиции чувствуя, что мой бокал пустеет, хотя я и ни разу не обратилась к нему с подобной просьбой. Невзирая на обширные познания британца в правилах культуры пития, мы прекрасно обходились без изысков вроде дольки лимона, фруктового сока и прочих коктейльных ингредиентов: ром бы поразительно хорош и сам по себе, а у меня не было ни малейшего желания создавать праздничное настроение.
К тому моменту, когда мы осушили нашу первую бутылку, солнце поднялось в зенит, и за окнами вступил в свои права невыносимый зной. Заметно поднабравшийся Родрик постоянно выходил курить на террасу, и каждый раз возвращался в спасительную прохладу номера насквозь взмокшим от тропической жары. Влажные, прилипающие ко лбу волосы, и углубившиеся борозды морщин на багрово-красном лице прилично добавляли ему возраста, но я старалась не думать о том, что уже несколько часов подряд усиленно глушу спиртное в компании человека, при любом раскладе годящегося мне в отцы, и тем более не задавалась вопросом, почему я при этом ощущаю себя настолько легко и непринужденно. А ведь ларчик открывался удивительно просто: Род был единственным, кто относился ко мне с пониманием, и не пытался ни наставить меня на путь истинный, ни остановить на полпути к вожделенному забвению. Он не взывал к моей совести, не занимался морализаторством и не раздавал «ценных советов», и, пожалуй, главным подвохом в спонтанно образовавшейся между нами идиллии, являлось лишь то обстоятельство, что намеренно или нет, но такое попустительское отношение фактически поощряло меня ударными темпами наращивать дозы алкоголя и всё глубже погружаться в бездну затуманенного разума, но чем больше я выпивала, тем меньше меня заботили последствия.
По-настоящему разговорилась я лишь на второй распечатанной бутылке. По идее мне уже давно пора было отключиться, но, похоже, что начатый еще в самолете марафон закалил мой проспиртованный организм в неравных боях с зеленым змием, и, хотя я окончательно и бесповоротно потеряла способность твердо стоять на ногах, соображать мне по-прежнему удавалось довольно четко. Спустя пару часов, минувших со старта нашей грандиозной попойки, я небезосновательно пришла к выводу, что мой новоиспеченный товарищ принадлежит к той редкой категории людей, рядом с которым бывает комфортно даже просто молчать, однако, коварный ром все-таки развязал мне язык, и регулярно путая английские слова, я сбивчиво поведала Родрику свою драматическую историю, а в финале и вовсе разразилась пьяными слезами. Циркулирующий в крови алкоголь полностью притупил чувство стыда, я больше не боялась показаться жалкой