Ночной пассажир. Эдуард Владимирович Парфенов
я водитель. Разочарованы? – он ждал ее реакции.
– Скорее наоборот. Это даже лучше.
Она снова отвлеклась на проплывающий за стеклом пейзаж. Немного абсолютной тишины, и она продолжила свою историю.
– Когда меня выгнали из очередной шарашкиной конторы, я вдруг поняла, что мне не избежать этой участи. Как назло, встретила одного бывшего начальника. Он мне и предложил деньги за ночь. Только вот не за секс с собой, а с компаньоном. В итоге, я сорвала двойной куш. Мне заплатил и сам шеф, и тот олигарх, с которым он мутил сделку. Так все и началось. Но я все еще пыталась сопротивляться, не на все заказы соглашалась. Оставила себе лишь трех клиентов – самых щедрых. А потом оказалось, что и они сами не желали, чтобы у меня другие были. И тут ревность. Веришь?
– Верю! – Анатолич закивал.
– А дальше пошли дорогие подарки: брюлики, айфоны, платья от кутюр, совместные путевки на элитные курорты. Квартиру подарил один, поближе к себе. Но я там брезгую жить. Не хочу, душа не лежит.
– И все закончилось сегодня? – участливо спросил водитель.
Марисабель на минуту снова замолчала. Ее глаза стали бликовать слезами от проплывающих за окном огней.
– Остановитесь, пожалуйста! – вдруг тихо попросила она.
Анатолич одернулся, он даже немного испугался – вдруг невзначай обидел собеседницу, но послушно прижал автомобиль к обочине.
Она, быстро выйдя из салона, открыла переднюю пассажирскую дверь и уселась на сиденье. Выпрямив свои точеные ноги, скинула туфли.
– Так будет лучше! А-то я не вижу Вашего лица, а у Вас шея заболит на меня засматриваться в зеркале.
Оба рассмеялись.
– Вы же ведь далеко не глупая овца? Я не понимаю, как такое может быть? – признался Анатолич.
– Да уж! Вот сегодня эту недуру, взяли и чуть по кругу не пустили. Договорились с этой скотиной вечер провести. Ну, это уже не первый раз. Все по схеме. Сидим, выпиваем, и тут он мне: "У меня друзья приехали, они тоже хотят отдохнуть!" Представляете? Нормально? Я что, шмара какая-то? Пусть идут на Тверскую, там и отдыхают, уроды!
Реплики периодически разрывали минутные паузы. Собеседники будто искали повод заговорить друг с другом снова. Марисабель стала следить за уверенными движениями водителя, рассматривая его руки на руле, наконец спросила:
‒ А у Вас-то как? Почему в столь поздний час оказались на хозяйской машине в том месте?
‒ Вот, отвез хозяина домой, решил немного развеяться. Вспомнил про мусор, решил выкинуть. А тут Вы.
Анатолич собирался продолжить рассказ, у него также уже накипело, но он не хотел показаться занудой.
‒ И все? Эй, так не пойдет. Я душу излила, теперь Ваша очередь, ‒ как будто прочитала его мысли Марисабель.
Скрывая усмешку, он отвернулся.
‒ Да, собственно, хвастать особо нечем. Жены уже нет, мы в разводе больше года. Квартиру делим пополам, но я дома практически не бываю. Да и домом-то это уже не назвать. Шеф ‒ нормальный мужик, но, понимаете, когда я на работе, а это практически все время, я не могу слушать свое любимое радио, я пользуюсь