И малые звезды могут светить ярко. Римма Петровна Гашицкая
практике на полигоне за городом, я узнала в далеко идущем, высоком человеке Атахана. Он приезжал в Ташкент разыскал меня, чтобы подарить в день рождения приглянувшуюся когда то в Самарканде брошь- ажурную, металлическую бабочку. Они вместе с Вадимом купили ее и доставили мне. Ребята были такими чистыми в своих помыслах. Да все смеялись что в Советском Союзе не было секса, но была дружба, уважение, стремление к тому, чтобы приносить радость ближним. Я много лет хранила эту замечательную бабочку.
После окончания техникума я в тот же год поступила в Московский вечерний строительный институт. Работала целый год на стройке. Жила вначале в строительном общежитии и надумала в этом же году поступать в Московский строительный институт. Поехала в Янги- Юль набрала у тети в библиотеке всю необходимую литературу, оформила три дня без содержания, расположилась на полу и вдруг дверь открывается и на пороге мама. Первый вопрос, а почему я не на работе пришлось признаться, что готовлюсь к поступлению в вечерний институт. Она сказала, ну что ж будем за тебя болеть. Никаких протеже, никаких денег. Так как я входила во вторую сборную команду по гимнастике, от общества «Мехнат «то есть «Труд«, тренер обещал меня устроить на работу, но так как он был в отпуске я сама обратилась в строительное управление в отдел кадров, приняли разнорабочей, приставили к каменщику казаху. Он возмущался. что к лучшему каменщику приставили какую—то пигалицу. Вскоре ему пришлось брать свои слова назад. На второй этаж вела примитивная лестница из длинных досок с поперечными брусками вместо ступенек. Я вниз спускалась бегом, иногда на одной ноге, в два ведра нагружала раствор и так, пока он не взмолился: «слушай девка тебе еще детей иметь, а я за тобой не успеваю раствор вырабатывать. не спеши.
Потом мои сердобольные родители прислали ко мне парня, чтоб я его устроила на работу и в общежитие До первой зарплаты, а его приняли каменщиком в строительное управление, я каждый день старалась кормить его горячей пищей утром и вечером.
Потом ко мне приехал младший брат поступил в наш техникум, но общежитие ему не дали, пришлось снять квартиру, а вернее не достроенный, не отапливаемый домик у узбеков, в котором была одна кровать с деревянным настилом. Спали в верхней одежде вальтом. Утром приходилось в ведре лед разбивать, чтоб немного глаза протереть. До остановки бежали, чтоб немного согреться. На обед я ему давала двадцать восемь копеек, а себе десять. Выходило на булочку и стакан газировки. Так как все рабочие, в основном крымские татары, брали с собой обеды я уходила на рынок, благо стройка была рядом и являлась к концу обеда, чтоб никто не догадался о том, что я без денег. Как и мои родители – не любила прибедняться. Позже, когда рассказывала отцу у него были слезы на глазах, почему я им не писала об этом. Жалела наверно. Вскоре меня назначили мастером, и даже напечатали мой портрет в местной газете.
Глава 5
ГИАП
Со второго курса наш институт закрыли и предложили всем перейти в Ташкентский