Вечность тайн. Вэлери Эл
Я помню склонившегося рядом с ней Создателя Тьмы, он провёл по её лицу рукой, после чего тело Селены Лойд испарилось. Помню, как бросился к её рассеивающемуся дыму, случайно швырнув голову Создателя Света, но даже тогда мне было все равно. Я молился, лил слёзы и кричал. Я представлял жуткое зрелище, по-другому не мог. Я возненавидел себя и начал ненавидеть всё сильнее, когда моё тело остановилось в чужой власти. Во власти Создателя мрака и хаоса. Я пересёкся с его бездушными глазами, не найдя ни малейшего оттенка Света. Помню, тогда я подумал, что он не достоин исцеления, ведь он никогда не изменится.
В тот момент я упал во мрак, как и все воюющие ни за что в зале Церемонии. Вальтер умело с нами разделался, усыпив. Когда я проснулся, зал Церемоний превратился в тронный, а туман за витражным окном… некогда лучистый и невероятно небесный… превратился в нагнетающую Тьму. Всё изменилось.
Я помню.
Сейчас, в настоящем, мои лучи магии колеблются. Значит, кто-то поблизости, вероятно, Страж.
Я прохожу ещё пару шагов и вздрагиваю.
Действительно, Страж Света. Без головы.
Ещё тёплая плоть, одетая в расшитый камзол ранее белоснежного, теперь алого оттенка, безжизненно валяется на мраморе, облокачиваясь на решётку. Остатки от тела и не думают распыляться, теперь это забота Стражей Смерти.
Я провёл рукой по волосам, взлохматив шоколадные локоны. Мои глаза учащённо моргали, словно надеясь развидеть ужасающую картину.
– Я навсегда полюбила бессмертную, – сладковатый, до боли знакомый и одновременно чужой голос повелел поднять мои глаза на уровень решёток Света.
Там была та, кто присылала мне видения, повелевая прийти. Я до сих пор грел надежду, что и ведения с Мэнди – выдумка, но нет. Селена Лойд лишь разжигала во мне желание пойти на жертву и безумные поступки. Теперь я здесь.
Между нами… всегда что-то было, но редко заходило дальше банальной близости. У нас не было принято говорить и обсуждать чувства и мысли: просто горячее и запоминающееся слияние, противостояние двух сторон, борьба двух идеологий, на этом всё. Мы вряд ли знали друг о друге больше остальных, лишь некую общую информацию. Никто из нашей химии никогда не сознавался другому в привязанности, не клялся в верности и безграничном доверии. Самые беззаботные отношения – свободные, без каких либо обязательств. Так считала она, и я… вместе с ней.
Селена изменилась. Её лицо осунулось, впалые щеки сильнее демонстрировали худобу, а глаза… Они не были чёрным обсидианом… Глаза превратились в раскалённую ртуть, а взгляд – такой же пустой и бездушный, как у Вальтера. Даже ухмылка напоминала скорее картинную наигранность, чем циничность. Единственное, что осталось неизменным – длинные пепельные локоны волос и бледная, словно прозрачная, кожа.
Бессмертная восседала на холодном камне за решёткой, как на троне, придерживая тонкой кистью руки серебристый кубок, как глаза Лойд. Лишь спустя секунду я заметил на тонких запястьях шрамы и контролёры магии. Одно невинное движение