Золотой век русского искусства – от Ивана Грозного до Петра Великого. В поисках русской идентичности. Александр Никитич Севастьянов
Золотой век русского искусства – от Ивана Грозного до Петра Великого. В поисках русской идентичности
Калужского, внезапно умершего в 31 год после неудачной попытки бежать в Литву.
Однако сам Василий умер, дожив лишь до пятидесяти четырех лет, оставив на троне малолетнего Ивана Четвертого Васильевича и вдову-регентшу Елену Глинскую. Елена правила авторитарно, но неудачно, не умела ладить с влиятельными знатными людьми и через пять лет была отравлена. Казалось бы, что мешало этим людям вернуться к «русской федерации», как некоторые историки титулуют феодальную раздробленность? Разве мало было рюриковичей в стране? Что стоило им свернуть шею малолетнему щенку – царевичу? Снова зажить полновластными в своих уделах князьями, не подчиняясь Москве? Или просто-напросто сменить правящую династию, а заодно ограничить монархию каким-нибудь аналогом Великой хартии вольностей?
Но ничего этого не произошло. Отчасти по воле Елены Глинской, пока та еще была жива. Поскольку старший родной дядя Ивана IV, Юрий Дмитровский (1480—1536), был подвергнут превентивному аресту сразу после смерти Василия и через два года умер в тюрьме. А попытка захвата власти младшим дядей Андреем Старицким (1490 г.р.) была подавлена молниеносно и беспощадно, она не получила поддержки ни у бояр, ни у народа: в 1537 году он со всей семьей был брошен в тюрьму, где вскоре и скончался.
Вот так, на султанский манер, не начавшись, закончена была попытка «второго издания» удельной системы на Руси. Она была отвергнута самим ходом истории.
Других же попыток и не возникло. Восторжествовал принцип единодержавия. И иного объяснения, кроме здорового инстинкта самосохранения, который за 250 лет татарского ига насквозь пропитал все классы и сословия постмонгольской Руси и который заставлял большинство русских людей поддерживать Ивана Третьего и Василия Третьего, поддерживать утверждаемые ими принципы государственности, тут не видно. Конечно, были на Руси тех лет и центробежные силы (они проявили себя и в Новгороде, и в Смоленске и т.д.), но будущее было не за ними, и настоящее им это очень внятно доказало. Единому русскому народу надлежало жить в едином русском государстве.
А Иван Четвертый, что естественно, возмужав, довел уже и без него восторжествовавший «московский принцип» до своего на тот момент логического предела (новый предел будет достигнут Петром Первым) – и это явно было к лучшему. Потому что с тех пор подъем русского народа среди других народов мира шел только по восходящей, пока не вывел нас до положения одного из главных народов мира. А Россию – до роли сверхдержавы.
Важно напомнить также, что «московский» принцип неограниченного самодержавия, абсолютизма, на какое-то время отмененный Смутой, немедленно восстановился сразу после ее окончания, подтвердив тем самым свою историческую зрелость и незаменимость.
* * *
Порой высказывается мнение, что век русского национального государства был недолог, менее ста лет: лишь до покорения Казанского, Астраханского