Страсти по Ангелине. Повесть о потерянной любви. Модест Майский
с намерением выйти из здания на улицу, но тут же застыла на месте. Прямо к ней шли по залу Юра и Гриша.
Она удивилась, что Юра был здесь, да ещё и с Гришей. Этого она никак не ожидала.
Лицо Юры ей показалось строгим и злым, губы его были сжаты. Короткие чёрные волосы, опять он подстригся коротко, были взлохмаченными и жирноватыми. Ангеле не нравилось, когда он коротко подстригался. Он менялся, и выглядел взрослее, на её взгляд, чем когда был с немного длинноватой причёской.
Они приблизились и поздоровались. А после обычных вопросов, как дела, и нормально ли доехала, втроём вышли на улицу.
Ангела села на раму велосипеда к Юре. А Гриша взял её сумки и повесил к себе на руль.
– Ангелина, у тебя совесть есть, хоть чуть-чуть, хоть один грамм? – сказал ей Юра, как только они выехали на асфальтированную дорогу.
Гриша ехал на велосипеде впереди на несколько метров. Юра не хотел, чтобы он слышал их разговор, и нарочно отстал от него и педали крутил теперь медленнее, создавая между ними расстояние.
– Я с ума у себя в городе схожу, не знаю, что делать, куда ехать и когда, а ей хоть бы что, ни привета, ни ответа на мои письма, – говорил он с горечью. – Объясни, пожалуйста, что всё это значит?
Ангела не видела его лица, она сидела к нему спиной, но по интонации его голоса ясно представляла его злые зеленые глаза и лицо, перекошенное обидой.
– Не сейчас, Юра, вечером поговорим.
Ей не хотелось начинать разговор прямо сейчас, на знойной дороге, под палящим солнцем, тем более о том, что она ещё до конца для себя не решила. Она считала, что будет правильно, если этот разговор, которого, может, не будет, но если он произойдёт, то лучше, если он состоится не сейчас, а вечером.
Они ехали на велосипедах по асфальтированной дороге, связывающей старый город с новыми жилыми пятиэтажными постройками. Было жарко. Юра видел, что блузка под мышками у Ангелы была мокрой. Про себя он посочувствовал ей, и решил, что спрашивать её больше пока ни о чём не будет.
Но его так и подмывало продолжить разговор, он был зол на девушку, и ему так и хотелось нагрубить ей или сказать что-нибудь обидное. Но он всё же взял себя в руки, и удержался от соблазна. А чтобы хоть как-то успокоиться, стал, следя за дорогой, в то же время рассматривать окружающую их местность.
А полюбоваться тут было чем. По сторонам от дороги справа лежало поле, на котором местами колосилась не убранная ещё пшеница. Казалось, что жёлтые колосья, чуть покачиваясь от слабого ветерка, тихо перешёптывались между собой, сетуя на людей, оставивших их здесь на погибель в этот жаркий солнечный день.
Впереди нахохлился лес, его верхушка, окружающая полукругом город, отчётливо видная с того места, где они ехали на велосипеде, где-то вдали, впереди и справа, за полем, сходилась с безоблачным, бледно-голубоватым небом. Создавалось впечатление, что само небо опускалось там к лесу, и, захватывая его серо-чёрный