Виновница счастья – зима. Джоанна Стоун
звонил мне часто ночью, и что-то долго и томно шептал мне на ушко. Я так привязалась к его голосу, что он стал преследовать меня, где бы я не находилась. В метро, в любом транспорте, на парах в университете, дома за тарелкой с супом, в очереди к кассе…
Я ждала позднего вечера, чтобы мы вновь могли сплестись нашими душами и почувствовать, что никто на свете, ни единый человек просто не может быть ближе.
– Алло, ты еще не легла спать? – робко произнес Вова.
– Нет, конечно. Я тебя ждала, как сегодня прошел твой день? Долго в офисе сидел? – облизывая губы, что-то невнятное отвечала я.
– Нет, только с утра забежал на пол часика. Потом заехал на несколько торговых точек, проверил оборудование установленное для печатки и помчался выполнять заказ.
Вова работал сам на себя, и руководство отделом в нашей компании было не единственной его задачей. Как выяснилось, числился начальником подразделения официально другой человек, но формально работал Ершов. У Вовы была своя команда, которая занималась отделкой помещений. Он следил за последовательностью и правильностью выполнения всех этапов ремонтных работ. Иногда докупал материалы, которых не хватало на объекте. Все-таки бизнес был достаточно маленьким, поэтому некоторую работу оперативного характера он не доверял никому кроме себя.
– Ты знаешь, в моем большом доме не хватает только тебя. Я представляю, что ты разгуливаешь здесь в соблазняющей пижаме, готовишь мне спагетти или что-нибудь еще. Я возвращаюсь с работы. – фантазировал на ходу он.
– Да, только ты же сказал, что живешь с мамой. Она правильно отреагирует на мою соблазняющую пижамку? Может, все-таки стоит поберечь ее психику? – саркастично намекнула я.
– Ты права. Она вообще у меня мировая женщина, поэтому не станет возмущаться по таким пустякам. Как себя чувствует моя принцесса?
Я не ожидала, что в какой-то момент мне станет действительно приятно слышать от него именно эти слова. Нет, я все еще не была влюблена или убеждала себя в этом. Я целенаправленно продолжала плыть в его сети, он прикармливал меня как глупенькую рыбешку, которая отбилась от своего косяка и поплыла за бесплатным и нескончаемым кормом. Я была околдована и загипнотизирована его голосом, и все же в нем было что-то пугающее. Будто бы он собрал себя по частям, что-то не давало ему покоя.
– Ты после моего отравления теперь всегда будешь задавать этот вопрос? Все неплохо. Папа выходил меня, можно сказать. Он у меня такой молодец, очень заботливый.
– Я бы тоже хотел о тебе заботиться. – с долей обиды произнес Ершов.
– Мне приятно это слышать, но по сути, ты едва меня знаешь. – пыталась воззвать к голосу разума.
– Да, но я так долго чувствовал себя одиноким. Знаешь, что я делаю по вечерам, когда не хочется идти домой?
– Что же?
– Я покупаю в «Маке» кофе и сижу в машине часа полтора-два, просто, чтобы скоротать время, убить его просто. Я думаю о том, что во мне, наверное, много зла, раз я не окружен толпой друзей