Грань миров. Ксения Ратникова
мучениям придет конец. В полнолуние жених уже будет тут. Гонцы от него пришли утром. Правда, жаль девчонку… Я такое про него слышала!
Илеора глубоко и шумно вздохнула и сделала несколько шагов. Удивительно, но женщины стали болтать между собой, больше не обращая внимания на «нянечку». «Неужели совсем не ожидали, что я могу выйти из комнаты? Совершенно не беспокоятся!» – недоумевала Илеора, торопливо спускаясь по винтовой лестнице. Почему им «жаль девчонку» она даже не задумалась.
В стенах потрескивали редкие факелы. Действительно, ступеньки оказались самыми обычными, похожими по высоте на подножный табурет для умывания, который приносила Нора каждое утро. Иногда попадались большие окна с решетками. Илеора поддалась искушению и заглянула в одно из окон, но небо заволокло тучами, и можно было увидеть только слабоосвещенные дворцовые улицы.
По пути ей встретилась полусонная стражница, затем еще одна и еще. Удивительно, но никто ее не остановил, никто не заговорил. Илеора про себя благодарила богов и спускалась все ниже. Почти вечность она не ходила по этим ступенькам, но помнила, как идти в подвал к пыточному залу. Этого Илеора никогда не забудет, хотя была тогда еще маленькой девочкой. Старший брат собирался устроить восстание. Но план провалился, и в этом зале бунтовщика казнили, чтобы не поднимать шумихи. Маленькая Илеора не знала, что значит заговор, не знала, что значит править, она только видела, как ее любимому брату, еле живому после пыток, отрубили голову. Видела и помнила до сих пор эти ступени, старые обшарпанные ледяные стены…
От Норы Илеора слышала, что по ночам палачи отдыхали, а стража оставалась дежурить только у выхода из подземелья. Оттуда ни один узник не мог выбраться, и никто не мог проникнуть сюда незамеченным. Но Илеора знала ход. Пропавшая много лет назад матушка водила ее к брату перед казнью. Илеора перешла из одной башни в другую и остановилась рядом с нишей в стене. Здесь стоял огромный горшок с подросшим деревцем.
За поворотом послышались шаги. Илеора заметалась. Стража! Перепуганная, она протиснулась вместе с подносом в нишу между горшком и стеной. В крайне неудобной позе – на коленях, свернувшись улиткой, она сидела на холодном полу и дрожала от страха больше, чем от сырого холодного воздуха. Голоса приблизились, затем стали отдаляться. Болтали мужчины о вещах, совершенно непонятных ей, да Илеора и не вслушивалась. Как только голоса стихли, она выпрямилась и поставила поднос на пол.
– Уи-и-и… – простонала Илеора и принялась растирать онемевшие ноги. – Как больно…
Она вылезла в коридор и спрятала поднос под окном за горшком побольше, чтобы тот не бросился в глаза караульным. Потом вновь протиснулась между горшком и стеной, нащупала слегка впадающий кирпич на уровне живота и надавила. Часть стены подалась вовнутрь, и с глухим скрежетом открылся проход. В детстве Илеора проходила в него свободно, а теперь пришлось протискиваться. Оказавшись по ту сторону, она поспешила закрыть дверь, повернув ручку слева в стене.