Хроника смертельного лета. Юлия Терехова
когда-либо изменяла ему. Но иногда на нее находит что-то, и она, как бы это помягче… пользуется любой возможностью его позлить. Ну, вот и допрыгалась…
– Что вы имеете в виду – допрыгалась? Он ее избил?
Анна захлопнула рот, сообразив, что сболтнула что-то лишнее. Зубов подождал немного но, поняв, что объяснений не дождется, продолжил:
– А он? Он изменяет ей?
– Кто его знает, – тряхнула головой Анна. – Он не стал бы нас с Антоном посвящать в подобные дела.
– А как вы думаете, он смог бы убить ее из ревности?
– Но убили-то не Катрин! – воскликнула Анна.
– А если бы погибла ваша замечательная Катрин, на кого бы вы подумали? На Орлова? – внезапно повысил голос майор.
– Но ведь убили не Катрин! – с отчаянием закричала Анна. – Никто не желает смерти Катрин. Она добра, она…
– Я назову вам двоих, кто могли бы убить ее из ревности, – отчеканил Сергеев. – Орлова вы, в общем, назвали сами… А как насчет Кортеса?
– Они друзья! – прошептала Анна.
– Это вы так думаете! А вы можете поручиться, что Кортесу не унизительна отведенная ему в той комедии роль? И откуда у вас такая уверенность, что они не любовники? Когда мы беседовали с ним, он не выглядел, как просто друг.
– А как кто? – с вызовом спросила Анна.
– Не скажу, что как любовник, – чуть уступил Сергеев. – Но как мужчина, которому эта женщина небезразлична.
– Я и не говорила, что она ему безразлична. Но они всего лишь дружат.
– Так может, ему надоело с ней дружить?
– Нет, нет! Он не стал бы… Он никогда б не причинил ей вреда.
– Я вам про Фому, вы мне про Ярему. Закончилась, вероятно, их дружба – такой поворот вы предположить можете?! – завелся следователь.
– Нет, не могу, – светлые глаза Анны приобрели стальной оттенок, а губы сжались в тонкую линию.
– Ладно, – Сергеев устало потер глаза. – Расскажите мне про сегодняшнее утро. Во сколько вы встали?
– Меня разбудил Олег. Ровно в шесть. Сказал, что уходит. Я попросила его захлопнуть дверь и заснула опять.
– Во сколько вы проснулись окончательно?
– Без чего-то десять. Я разбудила Антона. Приняла душ.
– Душ был свободен?
– У нас в спальне отдельная ванная комната с душевой кабинкой и туалетом. Да вы же видели, когда осматривали квартиру.
– Верно, – вспомнил Зубов. – Трудно привыкнуть к мысли, что у каждой спальни есть отдельная ванная.
– Да, да… – машинально согласилась Анна. – Я приняла душ, пошла на кухню, включила чайник… Под ногами что-то хрустнуло… Я увидела осколки стакана венецианского стекла, рассыпанный по полу жемчуг. Вчера на Катрин было жемчужное ожерелье. Она намотала его на руку, как браслет. Это был ее жемчуг. Я разозлилась.
– Почему?
– Когда уходила спать, навела порядок на кухне. А пришла утром – там разгром. Меня такая досада взяла, – призналась она. – Но выбора не было, и я снова начала уборку. А потом на кухне появился Антон, начал собирать осколки и порезался.
– Вы видели,