Стальная бабочка. Вячеслав Шалыгин
этот раз командор не был до конца уверен в успехе операции. Что на самом деле задумал Руперт, Макс пока так и не понял.
«И сумеет ли в этом разобраться Бозе, тоже пока большой вопрос, – мелькнула мысль. – Может быть, довериться его чутью и все-таки прихватить с собой Момо? Синтетик, что скажешь?»
Искусственный разум ответил коротко, как всегда, но совершенно неожиданно по содержанию. Он ответил «это целесообразно». Макс был уверен, что синтетик зарубит идею, а потому командор даже слегка опешил. Будь у Хауэра чуть больше времени, он обязательно заставил бы синтетика дать пояснения, но сейчас Максу было не до того, и он решил просто положиться на мнение двух полярных авторитетов – Бозе и своего синтетика. То, что идеальная машина и «махровая некондиция» пришли к одному выводу, было уникальным явлением. А такие явления дорогого стоят.
Макс приказал синтетику организовать перевод Момо в отряд и закрыл вопрос до лучших времен.
«По всем расчетам разгон, – рассуждал он мысленно, – прыжок и выход-торможение в пространстве близ Оттономики-Террановы займут в сумме не меньше пяти стандартных часов, так что будет время допросить своего синтетика, выслушать благодарности и соображения Бозе и подумать обо всем самостоятельно. Обо всем – кроме личных проблем. Обо всем, что относится к текущим делам.
Эх, прав Бозе. Три проблемы – недомолвки Руперта, новое оружие и план будущей операции – полностью вытеснили мысли об Анне. И не потребовалась никакая сомнительная помощь синтетика. Все-таки психика человека сложнее и мудрее любых программ. И я в это свято верю, тут Борис дважды прав.
Одно печалит: плохие воспоминания нельзя стереть, нельзя оставить в памяти лишь приятное и полезное. Но, быть может, это и к лучшему? Чем мы будем отличаться от своих синтетиков без этих условно лишних, чисто человеческих воспоминаний? Да и не факт, что они лишние. Неприятные – да, но лишние… далеко не факт».
Глава 2
Тактик Сайрус Рем, судьба диверсанта
Вселенная не раз пыталась создать идеальный организм, однако все попытки заканчивались одинаково. Работа всегда прерывалась примерно на середине. И не потому, что Вселенная уставала или разочаровывалась в проделанной работе и бросала ее в печку. Но как раз на середине кропотливого процесса организм вдруг самоуничтожался. Иногда это происходило будто естественным образом: генотип созданий замусоривался, и они прекращали воспроизводство себе подобных. Иногда резко менялась окружающая среда. Но чаще всего идеальные организмы сами уничтожали свой вид в эгоистичной борьбе за право быть единственным и неповторимым. Идеальным абсолютно. Глупо, но поди докажи это созданиям, идеальным во всех смыслах, то есть в том числе и совершенным хищникам. Сожрут и фамилию не спросят.
Видимо, как раз после очередного провала Вселенная и решила в корне поменять тактику. Решила создать организм пусть не идеальный, но зато способный понять, что он такое, почему он живет и чем