Сердце бога. Анна и Сергей Литвиновы
в Гражданскую. На твоего мужа, казненного в трудное предвоенное время.
– Он не муж мне был, – прохрипела Елизавета Семеновна.
– Да, официально вы с ним в браке не состояли. Но фактически он являлся твоим, Спесивцева, сожителем и отцом твоей дочери Жанны! Скажи спасибо судьбе, а главное, советским органам, что вас обеих, и тебя, и дочку, тогда не репрессировали, как ЧСИР – членов семьи изменника Родины! Что дали тебе погулять на свободе – а ведь могли стереть в лагерную пыль, да и надо было! Словом, давай, Спесивцева, забирай тело своей дочери из морга, договаривайся с крематорием, проводи кремацию и быстренько езжай с урной домой, хорони. И не лезь ты больше в это дело. По-дружески тебе советую: не лезь! Не надо, – тон следователя снова сменился на самый дружелюбный, однако каждое его слово, если вдуматься, дышало угрозой. – У тебя ведь внучка осталась, Валентина, пяти лет. Единственная память о дочери. Самый близкий тебе человек. Хорошая девочка, в детский сад ходит. Ты ведь одна у нее теперь, и за папу, и за маму. Одна – вдумайся, Елизавета. У нее ведь, у несмышленыша пятилетнего, никого: ни отца нету, ни матери. Одна ты. А если с тобой вдруг что случится? Мало ли! Авария, допустим. Или, не ровен час, кирпич на голову упадет – как в старину говорили, все под богом ходим. Или хотя бы с работы тебя вдруг р-раз – и вычистят. Что тогда будешь делать? Куда пойдешь? Уборщицей на четыреста пятьдесят рублей?[4] Дворничихой? А внучка? Как ее поднимать?.. Так что послушай моего совета, Елизавета Семеновна: не лезь ты в это дело. Дочку не вернешь, а неприятностей себе нажить можешь. Все! Можешь быть свободна! Пока. Но живи и помни, о чем я тебе сказал.
Бабка Лиза ушла от него. И – послушалась совета. Забрала тело дочери, сожгла его в крематории, увезла на родину и захоронила урну. Но, перед тем как уехать, в тот же вечер, записала все, что узнала о гибели дочки. А главное – имена всех причастных:
Старостин Федор Кузьмич, генерал КГБ в отставке.
Его жена.
Прислуга по имени Варвара.
Инженер-конструктор лет сорока пяти – Юрий Васильевич Флоринский.
И молодые, вчерашние студенты:
Вилен Кудимов.
Валерия Кудимова (Старостина), его жена.
Галина Иноземцева (Бодрова).
Ее муж Владислав Иноземцев.
Радий Рыжов.
В семьдесят четвертом году бабка Лизавета передала этот список своей внучке Валентине. Моей маме.
57 лет назад
1957 год, август
Город Москва, столица СССР
Владислав Иноземцев
– Иноземцев!
– Я!
– Кудимов!
– Здесь!
– Рыжов!
– Туточки я.
– Рыжов, что за балаган? Вы что, в цирк пришли? Отвечайте по-уставному! То есть как положено!
– Я!
Три друга-«маишника» вместе с другими однокурсниками впервые прибыли на дежурство комсомольско-молодежного оперотряда.
В
Здесь масштаб цен указан до «хрущевской реформы» 1961 года.