Дом духов. Кристофер Дж. Мур
от автомобильной шины, лопнувшей на скорости шестьдесят миль в час.
Его руки и ноги потеряли чувствительность. Рот и шея, отключившись от нервов, онемели, а сознание утонуло в разбухающем «ничто», залитом потоком красного неона.
Древний зверь, весь состоящий из зубов и когтей, быстро придвинулся ближе, чтобы прикончить жертву, рычание и зубовный скрежет взорвались в его висках. Он нашел на полу свою пушку, перекатился на бок, встал на колени для стрельбы, подождал еще последнюю секунду, поднял полицейский револьвер тридцать восьмого калибра и прицелился. Прогремело два, три выстрела, голова чудовища запрокинулась и медленно рухнула вниз…
– Уини. Вы вставать сейчас. Вы очень поздно. Не есть хорошо для вас.
Винсент открыл один глаз и посмотрел в потолок. Было утро. Средних размеров геккон поедал таракана. Кальвино перевернулся на бок и посмотрел на будильник. Восемь часов, и кто-то издалека звал его по имени. Он перевернулся на бок. Тайка лет двадцати пяти, волосы спускаются до талии, голова склонена к плечу, смотрит на себя в зеркало над туалетным столиком. Она сморщила губы и нанесла красный блеск для губ. Потом взяла кусочек бумажной салфетки, прикоснулась к уголкам рта, скатала его в шарик и швырнула в сторону плетеной мусорной корзинки. Не попала. В этот момент она увидела в зеркало, что он за ней наблюдает.
– Промазала, – сказал Винсент.
– Слишком много плохих снов, – сказала она, хмурясь. Нагнулась, подобрала салфетку и бросила ее в корзинку. Зевнула и вытянула руки вперед, к зеркалу.
– Не могу спать, – сообщила она со стоном.
Ее синие джинсы обтягивали ее, как вторая кожа, облегая крепкий, круглый зад. Кальвино протянул руку, чтобы схватить ее, но она шагнула влево, и его рука не ухватила ничего более существенного, чем воздух.
– Промазал, – сказала она.
«Туше», – подумал Кальвино.
Она устало наблюдала за ним, поправляя воротник блузы с пышными прозрачными рукавами. Он попытался вспомнить ее имя, но не смог. Попытался вспомнить название ее бара, но не смог. Попытался вспомнить, как добрался домой. И снова потерпел неудачу. Он помнил только, как исчезал угорь, ползущий вверх по бедру девицы в баре «Доставлен мертвым в Бангкок» – баре, который существовал только в его ночных кошмарах.
– Я тебя знаю? – спросил Кальвино и сделал вид, что протирает глаза.
– Вчера ночью ты сказай, что я очень красивая. Ты хотеть всю ночь заниматься любовью, – ответила тайка, оглянувшись на него через плечо с бесполой улыбкой автопилота. В ее голосе послышался намек на упрек, который объединил и сплел ее чувства в тонкую ткань неприятия.
– Я так сказал? – Хм, может быть, подумал он. Он много чего говорил, когда выпивал слишком много.
Она кивнула, отвернулась от зеркала и посмотрела на него, лежащего на кровати, сверху.
– Я самашедший, раз иди с тобой. Как и раньше.
– Раньше?
Она удивленно вздохнула
– Шесть месяцев назад я иди с тобой. На следующее утро ты обо мне забыть. Я говорю – неважно.