Мулета для скрипки. Родителям, учителям и подросткам. Вета Ножкина
подхватил её и закружил, а когда остановился, медленно опустил на землю, заглядывая ей в глаза.
Инна стала упираться в грудь Альбера.
– Да, не бойся ты… Это я так, от порыва чувств… Хорошо-то как! Знаешь, с тобой так просто всё. В смысле… легко… Не надо притворяться…
Инна смотрела на Альбера в упор, пытаясь понять сказанные слова.
– Инн, а можно просьбу? Сыграй, а? Там – наверху… Ну, давай, а? Не отказывайся, а?
Инна кивнула головой. Альбер тут же побежал к машине, достал скрипку. Вернулся, схватил Инессу за руку и потянул за собой на вершину сопки. Там галантно положил футляр к ногам Инессы, отошёл, сел на землю и уставился на неё.
Инна отдышалась, улыбаясь, достала скрипку, смычок. Вскинула инструмент на плечо, немного подстроила, и «включаясь в игру», торжественно, как со сцены объявила:
– Бизе. Марш Тореадора.
Инесса прикрыла глаза и тронула смычком струны.
Альбер заворожено смотрел на Инну, и выражение на его лице менялось несколько раз – от удивления до восхищения. Слушая, он в какой-то момент представил себя в центре арены, плечи его расправились, и виделось – вот-вот он поднимет руки и прямо на него выскочит разъярённый бык…
Инесса завершила игру, Альбер зааплодировал, и Инна раскланялась.
– Это замечательно! Знаешь, я представил, как ты стоишь на большой сцене в развевающемся синем платье, и в волосах у тебя роза!
– А почему в синем?
– Ну, не знаю…
– Это же коррида, испанская страсть! Поэтому только красное! – и продолжила, как будто читая заученный текст, – «Споры, гомон, насмешки, шутки, неистовый разгул страстей, кто трус, тому бывает жутко…» – это перевод текста из оперы…
Альбер вначале недоуменно, а затем восхищенно посмотрел на Инессу, которая ещё что-то говорила-говорила, и внезапно остановилась, «споткнувшись» о застывший взгляд Альбера.
– …Мне пора домой, – проговорила тихо Инесса.
– Мг… – Альбер продолжал восхищенно смотреть на Инессу и кивал головой.
5. Мулета
– Как наш план? – спросила Виолетта Альбера, спустя неделю после их разговора.
– Какой план? – переспросил Альбер.
– Алик, ты меня удивляешь… По поводу этой…
– Знаешь, мне кажется эта затея… не совсем… ну, как бы тебе сказать…
– Алик? Ты ли это? – у Виолетты перехватило дыхание, – Неужели ты не видишь, что такие, как она, отравляют воздух вокруг. Она же шмакодявка, ничтожество… пустота! Ишь, распушила свои куриные перья! На скрипочке она, говоришь, хорошо играет?… Короче! Вешаешь ей лапшу на уши о чём угодно – что ты договоришься, чтобы её сняли в кино, что…
Альбер как будто не слышал, что говорила Виолетта.
– А ты можешь договориться с отцом, чтобы нам дали один вечер на сцене Большого концертного зала? – спросил Альбер.
– Вечер?… Пустой зал?… Ну, вот это другой разговор… Я вижу, ты уже сам что-то придумал!
Виолетта позвонила вечером.
Трубку