Сенсация. Ивлин Во
премьер-министра нет более преданного почитателя вашего таланта, чем лорд Коппер. Он хочет командировать вас в Эсмаилию.
– И он оплатит мне дорогу назад?
– Разумеется!
– О, это несколько меняет дело… Но все равно… что за странная идея! Представляете, как будет выглядеть «Луг и чаща», когда я начну писать о песчаных бурях, львах и прочих эсмаильских чудесах?
– Давайте обсудим это за обедом.
Такси отвезло их через Флит-стрит и Стрэнд в ресторан, где сотрудники «Свиста» всегда кормили авторов за счет газеты.
– Вы в самом деле хотите консервированного лосося?
– Нет.
– Правда?
– Правда.
Мистер Солтер вновь взглянул на своего гостя с одобрением и протянул ему меню.
Уважение, которое Уильям заслужил у него нелюбовью к сидру, возросло еще больше по мере того, как он делал заказ. Как это ни странно, Уильям не потребовал ни маринованных орехов, ни корнуэльского пирожка, равно как не привлек к себе всеобщего внимания, подобно будапештскому корреспонденту, которого мистер Солтер потчевал недавно здесь же (узнав, что никто из поваров не способен приготовить экзотические мадьярские кушанья, тот вызвался все сделать сам и сотворил на глазах у озадаченных официантов с помощью жаровни и спиртовки тошнотворный соус из сладких перцев, меда и миндаля). Уильям заказал жаркое-ассорти, и, пока он ел, мистер Солтер неназойливо пытался разжечь в нем интерес к предложению лорда Коппера.
– Видите того человека? Это Паппенхакер.
Уильям взглянул:
– Да?
– Самый умный журналист на Флит-стрит.
Уильям посмотрел еще раз. Паппенхакер был смуглым молодым человеком в гигантских роговых очках и со щетиной на скошенном подбородке. Он отчитывал официанта.
– Да?
– Едет в Эсмаилию от «Дейли грош».
– По-моему, он чем-то очень раздражен.
– Не думаю. Он всегда так себя ведет с официантами. Дело в том, что он коммунист. Большинство сотрудников «Гроша» – коммунисты, они все учились в университете. Паппенхакер считает, что вежливо обращаться с пролетарием – значит поддерживать капиталистическую систему. Конечно, он очень умный, но его недолюбливают.
– Похоже, он собирается драться.
– Ничего удивительного. С ним это бывает. Его даже перестали пускать в некоторые рестораны. Видите, с какими интересными людьми вы познакомитесь, когда поедете в Эсмаилию.
– А это не опасно?
Мистер Солтер усмехнулся. Такую же улыбку вызвал бы у него, наверное, исследователь Арктики, обеспокоенный майским похолоданием в Уэльсе.
– По сравнению с тем, к чему вы привыкли у себя в деревне, – пустяки, – сказал он. – Вы не представляете, как далеко военные корреспонденты находятся от передовой. Хитчкок, например, всю абиссинскую кампанию освещал, сидя в Асмаре, а материалы присылал на редкость острые. И вообще, мы вас застрахуем на пять тысяч фунтов! Нет, Таппок, нет, вам не стоит бояться опасности.
– И вы будете по-прежнему выплачивать мне жалованье?
– Конечно.
– Не