Чудо из волшебного шара. Кэтрин Дойл
по дорожкам, усыпанным листьями, бродит молодая пара. А мистер Дубицки откинулся на скамейке возле утиного пруда и запрокинул голову в беззвёздное небо. Он ловил снежинки кончиком языка.
Коко расположилась рядом на подоконнике и, взглянув на картину за окном, недоверчиво мяукнула.
А шар в кармане у Джорджа всё теплел и теплел. Джордж вынул шар, и тот разгорелся ярче прежнего. Нахмурясь, Джордж перевернул шар в поисках выключателя.
Его не было.
Джордж внимательно посмотрел на знакомого снеговика. Это всё меньше походило на случайность и всё больше на… на что-то другое.
– Ты иногда мне снишься, – прошептал он, перемещаясь из мира за окном в мир внутри себя. – В тот день, когда мы тебя слепили, папа смеялся в последний раз.
В тот день, вечером, умерла мама, и небеса рухнули на землю.
Джордж осел на диван. Коко запрыгнула к нему на колени. Он не мог оторвать глаз от шара.
– Пусть только папа вспомнит, как было весело в этот день!
Коко прижалась лапой к стеклянному шару, словно хотела сказать: «И мне тоже этого хочется».
Над камином, у них над головами, маячил величественный портрет, написанный маслом. Сколько Джордж себя помнил, Уолтер Бишоп, его пра-прадедушка, основатель компании «Жилые дома Бишопа», занимал в гостиной дома номер 7 по улице Эбенизера самое видное место. Он был изображён в поле, стоя под огромным дубом и ловко забросив на плечо охотничье ружьё.
На других стенах виднелись белые квадратики – на их месте когда-то висели мамины картины. Нет ничего удивительного в том. что Грета, обожая яркие краски, стала художником-иллюстратором. Дядя Илай даже говаривал, что сёстры Гирхарт, ежели пожелают, смогут околдовать и кобру или заставить покатываться от хохота королевскую гвардию. Когда-то мамины работы придавали дому неповторимое очарование. А теперь они все оказались на чердаке вместе со старой одеждой и фотографиями, её любимыми книгами, креслом и украшениями.
Испуганное мяуканье вновь приковало внимание Джорджа к стеклянному шару. Шар сиял в руке миниатюрной луной и так разогрелся, что его пришлось перебрасывать с ладони на ладонь, будто горячую картошку. Стекло дрожало, перелетая туда и обратно. Снег кружил вокруг улыбающегося снеговика и ложился белыми хлопьями на зелёную шляпу. Свет вспыхнул – яростно, ослепительно – и вдруг погас.
Джордж ахнул. Он повертел шар в руках и даже потряс, но ничего больше не происходило.
И всё равно он ждал.
И ждал.
– Странно.
Коко выгнула спину и, не скрывая скуки, соскочила с дивана и потрусила прочь. Джордж с неохотой сунул шар обратно в карман халата. Потом натянул на себя покрывало и свернулся под ним калачиком.
Смятение вскоре уступило усталости, и в тишине глаза Джорджа налились тяжестью.
Лёгкое постукивание снега в окно убаюкивало его, и он скоро уснул. Засыпая, он не заметил, как в кармане халата разворачивается волшебство. И пока ему снились холмистые поля и танцующие снеговики, чары старика Марли просочились