Мир Трех Лун. Гай Юлий Орловский
телеги села ворона и, сложив крылья, начала чистить перья, то и дело настороженно поглядывая в нашу сторону.
Карнар хмуро посмотрел на пернатое, но смолчал, только со вздохом подошел к телеге, где громоздятся мешки с зерном, взялся за углы мешка. Ворона почистилась и улетела, не отыскав, что украсть, Карнар сразу же присел отдохнуть, а мне велел:
– Хватит им воды! Помогай нам.
Я в недоумении посмотрел вслед исчезнувшей вороне, но смолчал, зато Фрийд бросил на меня беглый взгляд.
– Еще не знаешь?
– Чего? – спросил я.
Он сказал мрачно:
– Колдуны могут смотреть их глазами.
– Ух ты, – сказал я восхищенно.
Он поморщился:
– Что хорошего? Не люблю, когда наблюдают.
– А кто любит, – сказал я резонно, – да только у нас какие секреты? Пусть смотрят, не жалко. Да и не станут смотреть за нами, кому мы нужны?.. Это за голыми девками или за королевой разве что…
Он покачал головой:
– За королевой не получится. Там маги на каждом этаже. Не допустят.
– А если глазами мухи? – спросил я. – Муху могут и не заметить.
– Заметят, – ответил он. – Да и нельзя глазами мухи. У нее совсем другие глаза… Проще всего глазами собаки, коня, коровы, куда труднее глазами птиц… А вот рыбой еще никто не смотрел.
– А домашними или дикими? – спросил я.
Он хмыкнул:
– Интересуешься? Можно и дикими, но с ними трудно. Зато заглянуть удается дальше… Ладно, бери вон тот мешок, он побольше, ты вон какой здоровый, а я возьму этот… И вообще, не понимаю, что у тебя на уме? Ты должен думать сейчас, к кому пробраться в постель: к Алате или Терде. У Алаты сиськи покрупнее, зато у Терды задница шире… И ничего, что старая. Она не старая, это она не то снадобье однажды попробовала.
– Потому что дура, – сообщил знающе Фрийд. – Женщины все дуры. А ты не знал?
– Это все знают, – возразил я, – но мы же политкорректны, потому помалкиваем. А зачем она снадобье…
Карнар буркнул:
– Бородавку с носа хотела свести. У нее была размером с орех!..
– Свела?
– Не только с носа, – ответил он, – отовсюду! Да только постарела с виду, а была ж красивее Алаты. Они ровесницы…
– Да, – сказал я, – трудный выбор. А нельзя такую, чтоб и сиськи, и задница?
– Много хочешь, – буркнул он.
– Много, – согласился я. – Но это же хорошо?
– Но опасно, – ответил он.
– Кто не рискует, – сказал я, – тот не…
Он оглядел меня внимательно.
– Похоже, ты рискуешь здесь больше всех.
Холодок страха проскользнул у меня между лопатками, но я растянул губы в беспечной улыбке.
– Разве? За Алату набьют морду?
– Набьют, – согласился он. – Но это неважно. Мне кажется, начинаешь интересоваться даже тем, что тебя не касается.
Я изумился как можно правдоподобнее:
– Разве?
– Я видел, – проговорил он, – как ты прислушиваешься к разговору глердов Финнегана