Темные глубины. Ирина Ребони
а потом спокойно, без спешки, добраться до него пешком. Вряд ли обычный прохожий вызвал бы у кого-то подозрения. Поселок немаленький, летом здесь наверняка людно.
Берег был высоким, а лесенки в этом месте не было, так что для того, чтобы мне не пришлось спрыгивать на землю, Макс взял меня на руки, немного покружил и затем поцеловал.
– Мы же на работе, – деланно строго сказала я, целуя его в щеку.
В первый же день, когда мы вышли на работу после свадьбы, Макс решил продолжить медовый месяц прямо на рабочем месте, но я этому воспротивилась, и после бурного обсуждения мы договорились, что не будем отвлекаться на личные отношения в рабочее время. Впрочем, несколько раз были близки к тому, чтобы это решение нарушить.
Тем временем Макс опустил меня на землю, и мы двинулись вдоль берега. Нева казалась разбухшей и бесформенной, но в то же время сильной и мрачной. Я испытала что-то вроде благоговения перед ней. Понадобилось не больше трех минут, чтобы по узкой береговой кромке, оставленной полноводной рекой, добраться до дома Арзамасова. У него был собственный спуск к реке – деревянная лесенка, по которой быстро и комфортно можно подняться на крутой берег. В невысокой деревянной ограде имелась калитка, но даже если бы она была заперта, ловкий человек смог бы в два счета перемахнуть через такую ограду. Полюбовались мы и на открытую террасу, и я представила, как когда-то Климов с Арзамасовым сидели на ней, потягивали вино и рассуждали о вечном. Теперь Арзамасова нет, а Климов, постаревший и больной, но не сломленный, пытается восстановить справедливость, то есть установить истину. Вспомнив, через что ему пришлось пройти, я решила, что в лепешку расшибусь, но помогу ему. От дома Климова к реке спускалась солидная каменная лестница, возле которой расположился гараж для катера. Макс заметил, что на противоположном берегу домики поскромнее. Хорошенько всё осмотрев, мы вернулись к машине.
Макс задним ходом вырулил на улицу Береговую и сразу достал телефон.
– Позвоню нашему клиенту, – сказал он. – Если хочет, чтобы мы взялись за его дело, пусть раскрывает все карты.
– Что ты имеешь в виду?
– Он что-то темнит, пока не понимаю зачем, но не хочу быть пешкой в его игре. Если не захочет высказаться откровенно, то совместной работы у нас не получится.
Климов оказался дома, так что через несколько минут мы подъехали к его воротам, которые вместе с оградой заслуживали отдельного описания. Ажурные металлические решетки, разделенные известняковыми столбиками, были достойным обрамлением этой красивой усадьбы. Калитка оказалась открытой, а на крыльце дома нас уже ждал хозяин в джинсах, дорогой шерстяной рубашке и мягких кожаных туфлях. Похоже, стоптанные тапочки – это не про него. Он пригласил нас в дом и через просторный холл провел в гостиную. Я осмотрелась по сторонам. Высокие французские окна вели на террасу, откуда открывался вид на Неву, под потолком красивые светильники, по периметру комнаты несколько плоских