Волны на стене. Лисофанже. Часть первая. Соня Ергенова
тебе твой дневник. Он валяется где-то в коридоре. Всем пока! Приятно было познакомиться, – и Глаша, проскочив между ребятами, поскакала вниз по лестнице прямо в домашних тапочках.
– Постой! – вдруг опомнилась Полина, до сих пор не сказавшая ни слова. Ей ужасно не хотелось, чтобы девочка так быстро уходила. – Разве ты пойдешь в пижаме и тапочках?
– И то верно, – согласилась Глаша, остановившись, и рассудила:
– В таких тапках не убежать от мам, которые хотят тебя отмыть и накормить. Желание поесть сыграло со мной злую шутку…
– Пойдем, я дам тебе одежду и кроссовки, – предложила Полина. Глаша охотно согласилась.
Пока девочки переодевались в комнате Полины, Кира подобрал свой дневник на груде грязных лохмотьев, снятых с Глаши, и отправился на кухню:
– Не волнуйтесь, я буду на шухере. Посмотрю в окно, не появится ли твоя мама.
Квартира Полины была просторной с серыми стенами и белой мебелью, на кухне стоял большой круглый стол, застеленный скатертью, сервированный тарелками, салфетками, ножами и вилками, на плите еще дымилась кастрюля с супом, а рядом стояли тарелка котлет с золотистыми корочками и блюдо с салатом. Кира залюбовался красотой чистой светлой кухни. Затем взял со стола тарелку, налил себе до краев суп, набрал котлет, хлеб и удобно устроился на широком подоконнике караулить.
Когда девочки вошли на кухню, Кира не сразу сообразил, кто есть кто. Теперь Полина была одета в пижаму, а Глаша переоделась в джинсы, футболку и ветровку. В руках она несла большой голубой рюкзак с дельфином из пайеток.
– Говоришь, твоя мама будет не против, если я заберу котлеты, хлеб и что у вас есть в холодильнике? – спрашивала Глаша, заталкивая в рюкзак буханку хлеба и одновременно изучая содержимое холодильника.
– Конечно, бери, бери, – говорила Полина, складывая котлеты в контейнер. – Я придумаю, что сказать маме. А ты приходи обязательно еще, если проголодаешься.
Ей нравилась Глаша. Полина восхищалась ей уже больше, чем Кирой. Даже за считанные минуты знакомства Полина разглядела в Глаше ту себя, какой она мечтала быть – решительной, смелой, свободной!
Потрясенный Кира с удивлением следил за тем, как Глаша набивает рюкзак.
– Может, передумаешь возвращаться на чердак и жить с бродягами? – спросил он Глашу.
Глаша с морковкой в руке даже отвлеклась от холодильника и удивленно уставилась на Киру. Тот тянулся еще за одной котлетой, пока Полина не закрыла контейнер.
– С чего ты взял, что я живу на чердаке с бродягами?
– А где же ты живешь? – наконец, подловил ее Кира, потому что еще с первой встречи что-то неуловимое в манерах Глаши не стыковалось в его голове с образом беспризорницы.
– У меня роскошная квартира размером с футбольное поле, с водопадом в гостиной, фруктовым садом и овощным огородом, а еще мне приходится перемещаться от спальни до кухни на велосипеде. Это порой утомительно.
Кира чуть не подавился от смеха котлетой, а Полина широко раскрыла глаза и на полном серьезе спросила:
– Правда?
– Разумеется!
Полина