Выжившие. Алекс Шульман
лифчик, чтобы ему было удобнее чесать. Он почувствовал след от резинки на ее коже, когда провел рукой от шеи вниз к лопаткам. И он чесал ей спину именно так, как ей нравилось, потому что ему хотелось, чтобы этот момент никогда не кончался. Мама взглянула на Бенжамина.
– Почему ты плачешь, милый?
Бенжамин не ответил, продолжая почесывать мамину спину.
– Что случилось?
– Ничего, – ответил он.
– Мальчик мой, – сказала мама. – Не надо плакать.
И она умолкла, склонив голову.
– Чуть ниже.
Уголком глаза Бенжамин заметил сестричек Ларссон, они брели в сторону беседки. Здесь они остановились, оглядывая происходящее. Он чувствовал, как бьется его сердце. Он думал о рыбе, о дымящей сковороде, о коже, приставшей к поверхности сковороды. Куры смотрели на него. Они знали, что он натворил, и молча осуждали его.
А он чесал спину мамы и не мог отвести взгляд от кур. Он не решался посмотреть на стол, боялся, что увидит там остатки обеда, поймет, что они только что поели и что мама и папа сейчас пойдут на свою сиесту.
Глава 5
20:00
Бенжамин стоит у воды с букетом засохших лютиков в руке. Рядом стоят его братья. В руках у Нильса урна. Она тяжелая, так что он все время перекладывает ее из руки в руку, у него озадаченное выражение лица, словно мама застала его в постели.
– Нужно что-то сказать, – говорит Нильс. – Или как это вообще делается?
– Не знаю, – отвечает Бенжамин.
– Нужна какая-то церемония или как?
– Пожалуй, просто сделаем это.
– Подождите, – говорит Пьер. – Мне нужно отлить.
Он отходит на пару шагов, поворачивается к озеру и расстегивает штаны.
– Знаешь что, – говорит Нильс. – Все-таки нужно как-то посерьезнее относиться ко всему этому.
– Согласен. Но мне нужно отлить.
Бенжамин смотрит на спину Пьера, видит, как струя его мочи ударяется о прибрежные камни. Он видит, как Нильс пытается перехватить урну поудобнее.
– Хочешь, я ее подержу?
Нильс качает головой.
Озеро абсолютно спокойно, и Бенжамину кажется, что лес окружает его и сверху, и снизу. Он видит сразу два неба, оба светятся розово-золотым светом. Солнце садится за мощные ели. Чуть дальше в заливе покачивается на тихой воде буек.
– Смотрите-ка, – говорит Бенжамин и показывает на буек. – Это же наш?
Нильс осторожно почесывает комариный укус на подбородке и вглядывается в крохотную точку на горизонте.
– Черт возьми, – говорит он, прикрывая глаза от солнца, чтобы лучше видеть. – Когда мы были здесь в последний раз? Возможно, мы поставили сеть за день до того, как все произошло. А потом тут была такая неразбериха, и мы так быстро уехали домой. Может…
Он посмеивается.
– Может, мы забыли вытащить сеть, когда уезжали отсюда?
Бенжамин смотрит на буек, он довольно далеко, но все-таки достаточно близко, чтобы разглядеть его форму. У него обгрызенные края – той зимой