Твоя безумная «фанатка». Ирина Муравская
на минуточку, – Бондарев выудил из кучи чёрный маркер.
– Он перманентный, – предупредил очкарик-хипстер.
– Так даже лучше.
Нелли гневно завизжала, когда её повалили спиной на ближайшую парту, мало заботясь о том, удобно ли ей было лежать на чьих-то вещах. И о самом хозяине этих вещей.
– Эй, – спасая телефон, как самое бесценное сокровище, нахмурилась девчонка с разноцветными волосами: одна половина у неё была малиновая, другая синяя. Но краше всех сиял металлический септум в носу. Так и подмывало дёрнуть быка за колечко.
– Прошу прощения. Я ненадолго. Очень надо, – вежливо извинился Матвей, ловя извивающуюся Пельку.
– А-а-а-а!!! А ну руки убрал, пока я тебе ухо не отгрызла, – орала та, сопротивляясь изо всех сил.
Нет, не вариант. Пришлось сменить дислокацию.
С истеричным визгом, не жалеющим барабанные перепонки, Пылаева оказалась на полу, прижатая сверху и намертво обездвиженная по рукам и ногам.
– А теперь не вертись, а то хуже будет, – снимая колпачок зубами, невнятно пробормотал нависший над ней Бондарев.
Несколько секунд и на женском лбу красовалось большими неровными буквами: «Матвеюшка, я твоя фанатка!», а на щеках появились кошачьи усы и россыпь веснушек.
Подумав и решив, что этого мало, на оголённой части живота появилась ещё одна размашистая надпись:
«Личная собственность солиста группы "Ящик Пандоры". Руками не трогать. М.Б.»
– Красотка, – одобрительно кивнул он, довольный результатом.
– Слезь с меня, сволочь, – прошипела Нелли. Она уже больше не сопротивлялась. Просто лежала.
– Кусаться не будешь?
– Да я тебе твоё достоинство отгрызу.
– Обещаешь?
– Отпусти и узнаешь.
Над плечом Матвея тактично кашлянули.
– Мы вам не мешаем? – поинтересовался Никитич, протирая шарфиком запотевшие стекла очков.
А, точно. Звонок же уже был.
– Нет, нет. Нисколько, – шкодливо улыбнулся ему Бондарев.
– Свои красивые глазки оставьте для юных барышень, Макар. Подъём, мои хорошие, полы помоете после занятий. Только не собой. Лучше тряпкой, – Чудак со смешком поглядел на Нелли, которой, наконец, подарили возможность двигаться. – Дать тебе шляпку какую может?
– Лучше ружье, – яростно выдохнула через ноздри та, злобно давая поджопник Матвею, но тот, ожидая подобного, поймал её ногу в воздухе. Пришлось, прыгая одноногим зайчиком, ловить задравшуюся юбку.
– Как в младшем классе. Кого больше дёргают за косичку, в того и влюблён, – умилился учитель.
– У неё нет косичек, – заметил Бондарев.
– Так это я и не про неё. Отпусти уже Пылаеву.
– Она меня тогда пнет.
– Пну, – с готовностью подтвердила та. – И засуну кроссовок аккурат ему в задницу.
– А потом я тебе кое-что куда засуну, – пригрозил ей Матвей.
– Уже пробовал, забыл? В следующий раз не снотворное будет, а слабительное. В лошадиной дозе.
– Тебя когда-нибудь