Предание Темных. Кейси Эшли Доуз
как я рад, что ты ему отказала! Я всегда в тебе верил!
Скептично кривлю губы и враждебно скрещиваю руки на груди:
– Ну конечно. Поэтому и проверку устроил.
До чего же поганый выдался денек. Один зовет отдохнуть и кидает, второй прилетает из Америки и мутит какие-то аферы только потому, что считает меня продажной дрянью, хотя мы работаем вместе уже не один год.
Все словно сговорились сегодня посильнее унизить меня.
Видимо, концентрация алкоголя достигает своего апогея и я презрительно фыркаю:
– Знаешь что, забирай свои долбанные картины, Винсент! Если тебе так дороги эти полотна, что ты в край рехнулся, а я настолько ненадежная фигура – так и носись с ними сам! Хоть спи в обнимку!
Лицо Винсента искажается в раздражении:
– Ну и отлично! Так даже лучше – то, что ты отказалась продавать их сегодня, не дает гаранта, что ты не передумаешь завтра! Ты права – неси сюда мои картины немедленно!
Я опешиваю. Конечно, мой гневный порыв был благороден по отношению к самой себе и своему достоинству – но кто же знал, что Винсент и правда решит забрать картины? Если они действительно служат неким ластиком, что стирает границу между прошлым и настоящим, то разумно ли от них так просто отказываться?
Ведь если босс их заберет и доверит работу по реставрации другому, то я никогда не узнаю, что же на самом деле тогда случилось в Владом Дракулой! Ведь в тех видениях, что я уже видела, он совершенно обычный, приятный юноша. Неужели я откажусь от возможности разгадать эту страшную тайну многовековой давности, даже если вероятность составляет меньше 1 процента из 100?
Только из-за уязвленного достоинства?
Но теперь деваться некуда. Винсент испепеляет меня взглядом, карты брошены. Кажется, даже возьми я сейчас свои слова назад – босс уже не отступит. Он накрутил себя почище меня:
– Я хозяин этих картин, я за них заплатил! Да ты вообще должна была быть благодарна, что могла это время касаться своими пальцами таких редкостей за мой счет! А ты.. Неси картины сейчас же! Проданные МНЕ картины!
– Господин Винсент, а вы сами готовы продать картины?
Мы втроем изумленно оборачиваемся на кого-то, кто посмел не только подслушать, но и совершенно беспардонно вмешаться в наш разговор в самом его разгаре.
Мужчина, который это сказал, каким-то образом умудрился незамеченным оказаться рядом с нами.
Он значительно выше меня, вряд ли старше тридцати. Его черные, как смоль, волосы длиной доходят до шеи, но тщательно заправлены за уши. Поэтому смотрится это стильно, а не женственно. Легкая щетина окаймляет рот и ярко-выраженные скулы, контрастируя на бледном лице. Ярко-голубые глаза смотрят лишь на Винсента, будто нас с Жаном здесь и нет. В уголках этих глаз только начинают проглядывать характерные морщинки.
Из-за возникшей паузы, незнакомец невозмутимо повторяет:
– Есть такая сумма, за которую вы готовы уступить их мне? Я заплачу, не торгуясь, только назовите цену.
Теперь я уже смотрю на его одежду. Костюм сидит идеально, словно сшит аккурат на него. Наверняка, какая-та