Троецарствие. Том 1. Ло Гуаньчжун
недавно был привязан Лю Бэй. Народ ликовал, в инспектора полетели тухлые яйца и прогнившие капустные листья. Чжан Фэй взял кнут и стал хлестать им инспектора. Тот громко завизжал от боли:
– Всемилостивый господин, уважаемый! Спасите меня! Господин Лю Бэй…
Инспектор слезно просил Лю Бэя о пощаде, и тот наконец сжалился и остановил порку, однако Чжан Фэй заворчал:
– Я же его легонько! Если бы не такие крысы, разве сегодня в Поднебесной воцарились хаос и распри? Сегодня же я с ним разделаюсь, тогда и народу станет легче!
– Точно, братец! Убьем его, и дело с концом! – поддакивал Гуань Юй.
Но Лю Бэй, тяжело вздохнув, покачал головой:
– Какой прок от его смерти? В Поднебесной ведь еще так много подобных алчных негодяев, разве их всех перебьешь?
– Будем убивать по одному! Всех перебьем, сколько бы их ни было! – Чжан Фэй от негодования встопорщил усы.
Лю Бэй опустил глаза и погрузился в тяжкие раздумья. Если бы не братья, его бы наверняка постигла судьба учителя – после прибытия в столицу наставника осудили, и он умер в темнице. «По-видимому, если спокойно по совести исполнять свой чиновничий долг, это все равно не поможет спасти погрязшую в пороках Поднебесную, надо действовать по-другому!» – размышлял Лю Бэй. Он достал свою чиновничью печать и вложил ее в руки инспектора, повернулся и поклонился народу:
– Друзья, я больше не могу вести дела в уезде, мне стыдно быть в одном ряду с корыстолюбивыми чиновниками, а потому настал час прощаться. Надеюсь, еще увидимся!
В атмосфере всеобщего сожаления братья вскочили на коней и отправились в новый поход. Куда же помчались ведомые высокими устремлениями друзья? Об этом мы расскажем в нашей следующей истории.
5. Удача Дун Чжо
Небо нахмурилось от подступающей грозы; ввысь поднялся лес знамен, послышались удары в гонги и барабаны – из-за почерневшего горизонта показалась грозная десятитысячная конница. Облаченные в черные латы всадники приготовились вступить в бой, в руках у них, как молнии, сверкали острые мечи и пики. Войско стрелой пронзило предгрозовую тишину, внезапно появившись на горизонте, словно стая демонов из самого ада, их вид внушал ужас и страх.
Под дуновением пронизывающего ветра развевалось громадное полотнище красного как кровь знамени, на котором красовался большой иероглиф «Дун». Под ним на огромном гнедом рысаке восседал не менее внушительный всадник с черным лицом, огромным пузом и могучим торсом. Его черные как смоль доспехи поблескивали, но даже этот блеск не мешал разглядеть его огромные ручищи и похожие на извилистую железную проволоку усищи, за которыми прятался поистине звериный оскал. Это был знаменитый генерал Дун Чжо, при упоминании имени которого трепетали даже воинственные кочевники-гунны.Но вот послышался торопливый топот копыт, и перед воинственным Дун Чжо предстал молодой всадник, облаченный в белые одежды с голубым шелковым поясом и в серебристых латах. Он увидел Дун Чжо, едва повел бровью и усмехнулся. В руках всадник держал причудливую пику с трехметровым древком,